Живая книга

Вы знаете, кто такие сепульки? Хотите побывать на планетах Пинте и Панте? Узнать, как закончил свои дни галактический миссионер отец Орибазий, настоятель кротких мемногов, которые очень хотели, чтобы их любимый пастырь был возведен в ранг святых?

Тогда вы открыли нужную книгу – «Звездные дневники Ийона Тихого» проведут вас по разным галактикам, познакомят с обитателями множества планет, помогут взглянуть по-новому на научные теории земных ученых и на всю историю человечества. Эта книга заставит вас смеяться, то легко и по-доброму, то почти сквозь слезы. И, конечно, это произведение из тех, которое нужно перечитывать не один десяток раз.

Да-да, десяток, я не оговорилась. «Звездные дневники Ийона Тихого» настолько многозначное, разноплановое произведение со множеством скрытых намеков и мастерской словесной игрой, что за один и даже за два раза полностью понять его невозможно. Впрочем, это не удивительно, ведь Станислав Лем прославился, прежде всего, своими серьезными фантастическими романами, которые заставили целое поколение задуматься над философскими вопросами освоения космоса, категориями Добра и Зла в масштабах Вселенной, раскрытие человеческой сущности перед лицом Неизведанного.

Собственно говоря, об этом же идет речь и в сборнике новелл о приключениях звездоплавателя Ийона Тихого, напоминающего не то Сэмюеля Гулливера, не то барона Мюнхгаузена. Правда, в этой книге разговор о серьезных вещах ведется в легком, юмористическом тоне, но рассказы об иных мирах таят в себе иронию (иногда очень горькую) и над жителями Земли.

Лем высмеивает не только общечеловеческие пороки – бестолковость, лень, приспособленчество. Достается от него и системе образования, научным институтам, даже религии. Мало того, он с сатирой отзывается о и социалистическом обществе, в котором ему довелось жить. В одном из лучших рассказов цикла, «Одиннадцатом путешествии», изображается планета, все жители которой вынуждены даже друг от друга скрывать свое естество, опасаясь тотальной слежки и доносов. Но польский автор видит и все недостатки капиталистической демократии – погибающие от голода люди имеют полную личную свободу и даже навстречу гибели они идут исключительно по собственному желанию.

Тем не менее, Станислав Лем и в этом произведении остается ученым и философом – оттого на многих страницах мы можем прочитать юмористические варианты научных теорий (антропоморфизма, теории Большого Взрыва), а также своеобразную версию истории человечества, исправлением которой, как оказалось, занимался институт ТЕОГИПГИП под личным руководством самого Ийона Тихого.

Книга Лема является и своего рода энциклопедией пародий на современную ему фантастику (как, наверное, и на книги этого жанра наших дней). В ней можно найти практически все сюжеты фантастических произведений – раздвоение героя в петле времени, восстание роботов, не говоря уже о путешествиях во времени и космической охоты. И каждый из этих сюжетов мастер доводит до абсурда – Ийон Тихий встречает не одного, а нескольких сотен своих двойников, охотится же он на курдля величиной в несколько гектаров.

С необыкновенным мастерством Лем строит языковую стихию этого произведения. Его словотворчество, блестяще донесенное до читателей в русском переводе, необыкновенно занимательно. Чего стоит новая физическая частица «чуть подгорелый шкварк» или идеальные жители планеты Пинта – бальдуры и бадубины! Особый интерес представляет и «разгадывание» личных имен – ведь лишь вчитавшись, мы можем опознать, кто скрывается под маской Веелс. Э. Вула или кем стал сосланный в прошлое сотрудник программы по исправлению истории Райхплац (подскажу, эта немецкая фамилия в переводе на французский язык звучит как Ришелье).

Поражает феерическая фантазия Станислава Лема: он не только развивает в этом произведении множество идей, каждая из которых «потянула» бы на самостоятельное произведение, но и досконально описывает множество планет и их обитателей, придумывая все новые и новые интересные (а иногда и ошеломительные) детали.

Некоторым может показаться, что в этой книге слишком мало приключений (ничего не говорится, например, о личной жизни героя, хотя подробно рассказывается о его генеалогическом древе) и слишком много пространных философских рассуждений. Однако, по моему мнению, именно это и выводит «Звездные дневники Ийона Тихого» за рамки развлекательной литературы и делает эту книгу шедевром научной фантастики.

С этой книгой я познакомился впервые в 21 год. Не знаю почему, но она оказалась в моем личном списке литературы, с которой НЕОБХОДИМО познакомиться. Снежный ком слухов и споров по поводу Заратустры глубоко закрался в мое сознание, и мне было необходимо составить личное мнение по поводу этого произведения.

Само произведение состоит из четырех частей, в которых автор описывает мысли, диалоги и монологи некоего вымышленного героя – Заратустры. Заратустра выступает в романе неким бродячим философом, который, как он считает, несет в себе знание о новом звене в эволюционной цепи человека. И это новое звено — сверхчеловек — должно стать логической «заменой» нынешнего homo sapiens. Это то, о чем говорит и думает Заратустра. Будучи первоклассным филологом и философом одновременно, Ницше написал не только интересную работу в области философии, но и очень интересный роман с точки зрения литературы. Весь процесс чтения меня не покидала мысль, что я читаю поэму или одно большое стихотворение, причем написанное очень образно и несколько даже лирично. Сюжет состоит из буквальных учений Заратустры и из многих символических сцен и образов, которые он наблюдает или в которых участвует. Текст насыщен поэтическими образами, часто очень красивыми и оригинальными.

«Я, странник и скиталец по горам, говорил он в своем сердце, – я не люблю долин, и, кажется, я не могу долго сидеть спокойно».

Книгу можно прочесть, как интересную работу в философии, можно порезать на сотни и тысячи цитат, чтобы попытаться понять их или хотя бы объяснить. В любом случаем, чтение «Заратустры» — это не бесполезное времяпровождение и оно способствует мыслительному процессу, и в этом нет ничего предосудительного. Главное, наверное, не пытаться «затиснуть» ее в рамки какой бы то ни было догмы или системы. Роман, скорее всего, глобальнее и шире любого поверхностного впечатления.

Название книги как нельзя лучше характеризует само произведение. И я согласен с тем, что эта книга для всех и ни для кого. Больше другого в этой книге я увидел образ самого автора. Создается впечатление, что Ницше создал площадку, с которой он мог бы выговориться полностью, не перебиваемый критиками и догматиками тогдашней религии и науки. При чтении книги лично я остро сопереживал не главному ее герою, а именно автору произведения. Чувствуются одиночество философа и тяга к знанию ученого. В итоге получается, что книга очень полезна, как любая достойная работа по философии — и в то же время она больше похожа на лекарство для одного только Ницше, лекарство от личных фобий и комплексов, которых хватает у любого человека.

Я почувствовал некое облегчение после прочтения книги: многие вымыслы, которые оплетали ее, оказались действительно вымыслами. Если до начала новейшего времени истории «Так говорил Заратустра» была одной из ключевых книг (опять же, и в философии, и в литературе), то сейчас она больше похожа на некий миф или легенду. Немного в памяти человечества книг, так беспощадно «исковерканных» многочисленными схоластами. И можно встретить много людей, которые имеют «четкое» представление о книге основанное, только на слухах и слухах об этих слухах, без малейшего знакомства с самим текстом. Не стоит ожидать от произведения ответов на все вопросы, как, впрочем, и в любой другой книге. Но если вам интересна философия во всех своих гранях, или вы хотите узнать лучше эпоху, то книга, бесспорно, достойна внимания.

В завершение я хотел процитировать самого Заратустру:

«Все еще не исчерпаны и не открыты человек и земля человека».

Книгу шотландского писателя купила по случаю, именно в тот период, когда мой разум и чувства требовали новых ярких впечатлений от жизни, а значит, и от неизвестной для меня литературы. Иэн Бэнкс приобрел популярность на просторах Британии еще в 80-х годах после публикации первых произведений. Однако русским поклонникам фантастики, вернее – любителям психологического романа, стал известен уже в этом тысячелетии, после выхода в свет книги «Шаги по стеклу» в 2004 году на русском языке.

Сюжет разделен на три линии, которые совершенно не соприкасаются никаким образом, но концовка романа оставляет возможность каждому читателю самому определить и понять связь между героями и событиями. Во всяком случае, так показалось мне. Автора беспокоило другое: «I worry sometimes that people will read «Walking on Glass» and think in some way I was trying to fool them, which I wasn’t» («Я беспокоюсь иногда, что люди будут читать «Шаги по стеклу» и думать, что я пытался ввести их в заблуждение, но это не так»).

Первая линия повествует о студенте, который влюблен, имеет друга и множество планов на эту жизнь. Герой второй сюжетной линии – Стивен, который страдает манией преследования, однако это не мешает ему чувствовать себя адмиралом большой межгалактической войны. Поступки и невероятные события вокруг этого героя продиктованы весьма прозаическими причинами: он много читал и долго лечился в психиатрической клинике. Обычная пара стариков — герои третьей линии романа «Шаги по стеклу». Впрочем, обычной парой я поторопилась их назвать. Квисс и Аджайи являются военными преступниками и отбывают наказание, которое также сложно назвать банальным. Вы вправе спросить, каким образом они связаны и что становится объединяющим звеном? Об этом можно подумать и ответить лишь после прочтения романа.

После чтения мне снились ночами ужасная кухня в замке, где размеры предметов никак не соответствовали реальности, и эти существа-коротышки, которые служат посудомоями, подавальщиками, рудокопами и каменотесами. Чтобы размешивать суп или регулировать огонь под кастрюлей, кухонным рабочим приходится влезать на специальные табуреты. Маленькие споры перерастают в ожесточенные потасовки, и… да, все я это наблюдала в своих снах.

Особое место в романе, как и положено, занимает любовь. Но всегда с некой оговоркой: например, Грем (студент), влюбившись в Сэру, удивляется и не верит во все то, что происходит с ним. В прошлом он полагал, что его минуют столь банальные чувства. И вот Грем после свидания несколько часов добирается до своей съемной комнаты, у него деревенеют на морозе уши и покалывают щеки, но он готов хохотать и молиться богам, протягивая руки к «сумрачно-оранжевому» небу. И это только за один поцелуй и за ее: «Увидимся непременно».

В полном хаосе мыслей и событий, которые переживают герои романа, вдруг мелькают, как лучики солнца, совершенно знакомые ситуации. Например, параноик Стивен любил иногда открыть окно в своей комнате, которая превратилась в книжный лабиринт от огромного количества книг. Открыть окно и долго-долго смотреть на прохожих и транспорт, ощущая полное умиротворение и чувство единения с этой улицей и с этим миром. Разве вам не знакомы такие чувства?..

Признаюсь откровенно, мне было очень интересно читать роман, настолько тонко и изящно автор повествует даже о неприятных, казалось бы, вещах и поступках. Три параллельные линии сюжеты захватывают, держат в постоянном напряжении, и бросить чтение мне лично не позволило любопытство в чистом виде. Это, разумеется, мое субъективное мнение. А после прочтения романа осталось странное послевкусие: то ли отведала сладкий ананас, присыпанный перцем и солью, то ли пригубила шампанское, разбавленное большой порцией горчицы. Рекомендую прочтение романа «Шаги по стеклу» взрослым или тем, кто готов к непривычному взгляду на банальные вещи, к нереальному мировосприятию обычных поступков. Поймала себя на том, что мысли путаются от романа, который начинается так: «Он шел белыми коридорами…», а заканчивается словами: «… напоследок он столкнул с тропинки комья запекшейся пыли, смешанной с кровью…». Желаю увлекательного чтения!

Очарование скандинавской детской литературы конца XIX — начала XX мы смогли в полной мере почувствовать с появлением новых полных версий перевода без идеологической причесанности, характерной для советских изданий. Только на старших курсах университета я открыла для себя трогательную философскую сказку Андерсена «На дюнах» и сложный художественный мир Сельмы Лагерлеф, в котором дидактика причудливым образом перемешана с фантастикой, и все это сдобрено морализаторством в лучших традициях протестантской воскресной проповеди.

«Чудесное путешествие Нильса с дикими гусями» принесло его создательнице мировую известность, Нобелевскую премию и почетное членство в Шведской академии. Сказка задумывалась в качестве учебника географии со своеобразной структурой изложения. Сотню лет назад появились модные педагогические идеи о модернизации сухого курса естественных наук, его потребовалось трансформировать в формат приключенческого романа странствий.

Сельма получила официальный заказ и ответственно отнеслась к созданию подробного описания шведских провинций, их климатических условий. Местный фольклор соседствует в книге с историческими фактами. Этот рассыпающийся на отдельные параграфы-истории учебник держит в композиционной целостности стая диких гусей под предводительством мудрой Акки. За перелетными птицами увязался домашний гусак Мартин с заколдованным мальчишкой на спине. Малолетний хулиган Нильс Хольгерссон был превращен в крошку-гнома с целью перевоспитания и нравственного усовершенствования. Каждым своим поступком он вынужден будет доказывать, что ответственность, честность, сострадание формируются не вследствие усвоения правил хорошего тона, а в реальных жизненных ситуациях. Его ждет бесконечная череда испытаний, и благодарность не всегда будет наградой.

В какой-то мере я согласна с критиками госпожи Лагерлеф, которые пытались изгнать Нильса с гусями из школьной аудитории. Ученики лучше усвоят информацию с четкой логической формой изложения, без перегруженности художественными ассоциациями и образами. Все же доминировать должна научность представленных фактов. Но, с другой стороны, сказка уже изначально переросла параметры учебника и стала уникальным литературным явлением.

Я люблю читать Лагерлеф, завернувшись в теплый плед, грея руки о чашку кофе, попеременно перелистывая страницы и откусывая кусочки вишневого пирога. Так легче противостоять пронизывающим скандинавским ветрам, бродить по берегу Меларена и лететь в зыбкой синеве над Упландом. В книге нет монотонности: сначала содрогаешься, представив, как голодный замерзший мальчишка с жадностью ест сырую рыбу. Через пару минут умиляешься спасению беличьего семейства Сирле. Так выразительна усадьба в Сконе, старая крестьянка в белом переднике, бесстрастно наблюдающая за барахтающимися слепыми бельчатами. Когда доходим до счастливого финала этой истории, мой сын просит прочитать эпизод еще и еще раз. Шведская школьная учительница знает, как завладеть вниманием ребенка.

Сказку о Нильсе можно найти в разных вариантах: есть пересказы, где сохранена только сюжетная линия самого путешествия, в других изданиях из полной версии выброшены все фрагменты, говорящие о христианском мировоззрении автора. Домашнего белого гуся называют то Мартином, то Мортеном. Даже возраст Нильса колеблется от 12 до 14 лет. Не знаю, что ближе к оригиналу, но мне кажется, Нильс Хольгерссон – четырнадцатилетний трудный подросток с жаждой самоутверждения. В его поступках так много бесстрашия, изобретательности, настойчивости. Постепенно формируется мужской характер в лучших традициях романтизма.

В последнее время в российской школе наметился интерес к христианским мотивам произведений Сельмы. В программу рекомендованного дополнительного чтения включены фрагменты из ее рассказов о Христе, несмотря на их явную апокрифичность. Мы лучше поймем религиозные убеждения автора, когда узнаем, что родители Нильса отправились в церковь, а не на ярмарку. Они оставили мальчишке для изучения проповедь и молитвослов, в переводах советских времен вместо этих книг присутствовал учебник математики. Сельма Лагерлеф была уверена в том, что правильная жизнь строится на основе десяти заповедей.

Книга доставит много приятных минут читателям. Более всего мне импонирует ее скандинавский аромат — прохладная сдержанная северная стилистика чувствуется на каждой странице волшебного путешествия.

Наверное, это правдивая история. Способ её написания типичен для американской биографии: придерживаться фактов и документов, зафиксированных свидетельств очевидцев и трижды уточненных сведений. Что вполне объяснимо национальной народной традицией судиться по любому поводу. Также имело место нежелание самого Стива Джобса становиться главным героем произведения о себе самом. Если быть предельно честным и точным, то отношение властелина трех империй к труду Янга и Саймона было индифферентным: это все ерунда, я на такое время не трачу, даже о маленьком интервью не может быть и речи. Но вы, если очень хочется, пишите, кто ж вам запретит?

Авторы захотели. Преследовали они в написании биографии следующие цели: а) детальнейшим образом выложить все события жизни Стива Джобса на бумагу и увековечить их; б) сделать такое изложение максимально правдивым, опросить всех возможных свидетелей, выслушать все мнения, попробовать синтезировать из них правду и выложить её в текстовый редактор; в) в процессе работы найти ответ на вопрос — благодаря каким обстоятельствам, свойствам характера, внешним событиям либо любым другим факторам Стиву Джобсу удалось добиться успеха, которого хотелось бы любому человеку на земле?

Можно смело утверждать, что авторы справились со своей задачей на 66%. Потому что, если бы им это удалось на 100%, то, воспользовавшись методом Джобса, в первую очередь к вершинам успеха поднялись бы они сами, а этого не произошло.

Что касается биографии, то она прописана хорошо. Это не художественное произведение, в ней нет драйва, увлечения сюжетом или детальных описаний окружающей среды. Если, конечно, не считать таковыми пространные объяснения, как выглядят первый «Мак», единственный Next и всеми без исключения сотни раз виденный iPod. Тяжело оценить, насколько биография реальна. Но она все равно будет неодинаково отражаться в сознании разных людей.

Интересны детали путешествия юного Стива и его друга Дэна Коттке по бескрайним индийским просторам. Немногие бы из нас рискнули бродить по колено в пыли в набедренных повязках, остриженные налысо, в немилосердной жаре и без наличных денег. Зачем? В поисках истины. Пожалуй, этот вояж стал самым безрассудным поступком в жизни Стива Джобса. Вши, блохи, чесотка и легкая форма дизентерии оказались цветочками по сравнению с ливнем, который застал друзей по несчастью в русле высохшей реки. Можно только представить их отчаяние, но лившаяся сплошным потоком вода грозила смыть их с лица земли. А они, имея при себе только шлепанцы и набедренные повязки, пытались зарыться в песок, молились и обещали Господу стать хорошими людьми, если Он оставит их в живых.

Выполнил ли наш герой свое обещание, судить, скорее всего, нам. Частично можно это сделать, основываясь на материалах представленной миру биографии. Есть в ней ряд деталей частного и личного характера, о которых, пожалуй, можно было бы и не рассказывать всему человечеству. Много общеизвестных фактов — в частности, о факте усыновления новорожденного Стива, о его достижениях в компьютерной индустрии или об изгнании из собственной компании. Вот в этом событии действительно авторы помогли разобраться. Русскому человеку непонятно, как могут выгнать владельца из созданного им же предприятия. Америка — это такая страна, где испокон веков принимают сторону большинства. И такое мнение разъединяет в разные полюса понятия «держатель акций» и «генеральный директор компании». Есть правление, у правления есть члены, они большинством голосов принимают решение – кто достоин, а кто нет. На самом деле, это самый будоражащий момент в книге. Подняться к вершинам может каждый, но мест там очень мало, поэтому многим приходится слетать. И вопрос не в том, чтобы вновь преодолеть вершину. В общем-то, обеспеченному человеку уже и не захочется вновь карабкаться вверх, тернистые пути не зовут по второму кругу. И загадка не в том, что Стиву Джобсу захотелось. Пожалуй, даже будет неправильным высказаться таким образом. В призме мировосприятия человека-iКоны все выглядело совсем иначе. Он придумал себе дело, ему сказали, что он не умеет и прогнали. Но он умел лучше всех, доказал это и вернул себе свое дело – через пятнадцать лет. Следует обратить особое внимание, что ни малейшей секунды Стив Джобс в наличии собственных талантов не сомневался. Никогда.

Особенно своевременна биография именно сейчас, когда жизненный путь Стива Джобса закончился, и уже завершены все его дела. В 2005 году он читал лекцию выпускникам Стэнфорда, в которой заговорил о личном восприятии смерти. Стив признавал, что никто не хочет умирать – ни он, ни те, кто планируют точно попасть на небеса. Несмотря на это, смерть является последним пунктом назначения каждого человека, никому и никогда не удалось избежать её. Видимо, смерть — лучшее изобретение жизни, так как она является причиной перемен и открывает дорогу новому, заставляя навсегда забыть старое.

Стать Стивом Джобсом невозможно. Так же невозможно достичь результатов, равных его свершениям. Во всех больших делах дорога всегда прокладывается заново.

Интересно общаться с подросшими детьми! Постоянно узнаешь от них что-то новое, а часто и интересное. Как-то, например, пару лет тому назад дочка-подросток заявила мне, что Ктулху съел ее мозг… Кто это такой и почему он поступил так нехорошо, она и сама не знала. Из врожденного любопытства (а также в целях укрепления родительского авторитета) пришлось обратиться к Гуглу, чтобы узнать об этом чудовище. Ну и заодно открыть для себя американского писателя Говарда Лавкрафта.

Не могу сказать, что повесть «Зов Ктулху» захватила меня с первых минут – я почему-то ждала яркого динамичного повествования в духе Стивена Кинга. А вместо этого — старомодно-тягучий рассказ о старичке-профессоре и таинственном барельефе, который нашли после его смерти. Вот закончилась одна история и за ней последовала другая – суховатый отчет о секте, поклоняющейся неведомому существу… И итог – газетная статья о страшном приключении, которое пришлось пережить морякам в открытом море, где они лицом к лицу столкнулись с Чудовищем…

Как я уже упоминала, все это написано сдержанным, псевдонаучным стилем, практически без эмоций. Автор очень отстраненно ведет свой рассказ и вместе с тем безошибочно выдерживает интригу, все нагнетая и нагнетая жутковато-таинственную атмосферу. Нельзя даже сказать, что он создает свой мир (как это обычно делают писатели), нет, он просто добавляет к нашей жизни долю мистики — видимо, для того, чтобы мы не забывали о дремлющих силах природы, которые в любую минуту могут проснуться. Меня несколько разочаровало, однако, слишком конкретное описание Ктулху (может, это мои личные тараканы?): мне кажется, повесть бы только выиграла, если б он так и остался абстрактной, таинственной силой.

Лавкрафт словно бы приоткрывает нам дверь в неведомое, балансируя на тонкой грани фантастики и реальности. Он так подробно пишет о древних знаниях и о секте, поклоняющейся Ктулху, что сразу же возникает вопрос, а не лежат ли в основе этой повести реальные факты о неведомых культах? И даже если это не так, сама постановка такой проблемы говорит о многом: ведь это значит, что читатель поверил писателю.

В то же время не буду утверждать, что это произведение как-то эмоционально повлияло на меня, породив в душе страх, а тем более ужас. Скорее, я восприняла его отстраненно, как литературное произведение превосходного качества, которое читаешь, восхищаясь словом и изобразительным искусством автора. Хотя вполне возможно, что современники Лавкрафта, жившие в первых десятилетиях прошлого века и неизбалованные еще потоком мастерски написанных и снятых «ужастиков», воспринимали его творения гораздо сильнее.

Очевидно, что «Зов Ктулху» и другие произведения Лавкрафта следует прочитать всем любителям хоррора, хотя бы затем, чтобы знать, как начинался этот жанр, столь популярный в наши дни. А впрочем, их можно порекомендовать и просто всем любителям хорошей литературы. Это действительно изящная словесность – авторский стиль и композиция выше всяких похвал. В то же время в творчестве Лавкрафта наряду с удивительным изобразительным мастерством мы не находим никакой социальной проблематики: в его величественно-холодных строках сложно отыскать даже жалость к маленькому человеку…

Айзек Азимов – один из десятка фантастов, знакомство с которым входило в обязательную программу любителя этого жанра. В СССР можно было по пальцам пересчитать авторов, которые переводились и регулярно издавались: Азимов, Хайнлайн, Шекли, Брэдбери, Гаррисон, Саймак. Эта пятерка в обязательном порядке имелась на заветной полке не избалованного вниманием советских издательств читателя. Жаль, в основном перепечатывали одно и то же, но Азимову и тут везло: будучи профессиональным ученым в области биохимии, он обладал даром увлекательно излагать интересные научные идеи – а что еще надо фантасту в «золотой век» жанра — 40-60-е годы ХХ века? Кроме того, в отличие от модных трендов американской фантастики, в его творчестве злобные, недружелюбные и агрессивные инопланетяне не встречаются в принципе, сам автор сосредоточился на более тонких материях, за что и любим до сих пор.

Повесть «Сами боги» (в американской традиции ее называют романом, но скорее все-таки повесть) относится к жанру «твердой НФ», однако на фоне захватывающей дух физической проблемы поднимается традиционная для НФ тема: ответственность. Я бы назвал эту повесть «детектив по второму закону термодинамики». Только в отличие от детектива с расследованием убийства человека Азимов повествует об убийстве целых Вселенных. Имеется и этическая компонента, которая и задает тон всей повести: насколько этично процветать нам, убивая других. Причем убивая по незнанию, тупости, лени, скудоумию — в общем, не очень осознанно, но тем не менее убивая наверняка. Пусть гибнут и не люди.

НФ-составляющая повести базируется на простом предположении: имеются две вселенные А и Б, в которых действуют различные физические законы. Из А в Б прокладывается труба (Межвселенский Электронный Насос), посредством которой происходит перетекание элементарных частиц в обоих направлениях. В нашей вселенной А благодаря этому появляется источник дармовой, экологически чистой энергии. Вселенная Б получает аналогичную выгоду. Только первооткрыватель явления Фредерик Хэллем с нашей стороны не удосуживается предусмотреть все возможные последствия такого обмена, да и вообще он упивается славой, подминает под себя науку Земли и приобретает такой вес, что любое разумное сомнение в его состоятельности воспринимается как ересь с одной только разницей, что ученого, критически оценивающего вклад Хэллема в теорию Насоса, не сжигают, а просто вышвыривают из науки.

Вместе с тем у теории Насоса существует и продолжение: взаимное перетекание элементарных частиц из вселенной А во вселенную Б приводит в итоге к неуправляемому и нелинейному во времени ускорению процессов космогонии: наше Солнце разогревается все быстрее и в скором времени превратится в сверхновую, солнце вселенной Б, наоборот, все ускоряющимся темпом остывает, лишая драгоценной энергии местных аборигенов.

В обоих вселенных находятся физики, высказывающие опасения в целесообразности существования Насоса, однако давление общества, получившего неисчерпаемый, как ему кажется, источник энергии, и сиюминутная выгода от такого источника – всё это заглушает одиночные голоса…

Хочется сказать пару слов о персонажах повести. Стиль Азимова я бы выразил парадоксом: о людях писать суховато, а вот о научных концепциях – страстно и увлекательно.

Хэллем, который как танк зачистил под себя и затоптал науку, никаких заслуг не имеет в принципе. Один из его критиков с грустью замечает, что Хэллем просто воспользовался подсказкой вселенной Б, предоставившей ему чертежи Насоса, а научный аппарат и всю теорию Обмена за него сделало научное сообщество. И теперь старик упивается властью – и ничего более. Яркий представитель племени хамов, дорвавшихся до власти, напористых и безжалостных с любым несогласным.

Физики Ламонт и Денисон – те немногие, кто бьют тревогу и ищут пути решения проблемы. Их образы рисуют типичного добросовестного ученого, который не прогибается под давлением авторитетов, а просто делает свою работу: генерирует идею, критически осмысливает её, проверяет экспериментально… в общем, методично делает свое дело, одинаково высоко ценя как положительный, так и отрицательный результат.

Особая заслуга Азимова – представители вселенной Б, аборигены неведомой галактики. Перед Азимовым стояла неимоверно сложная задача: писать от лица представителей чужого мира, и эту задачу он решил с блеском. Впрочем, чего еще ждать от автора, десятилетием ранее описавшего психологию роботов! Блистательно описано общество Мягких, психология Уна, Дуа и Тритта, от которых зависит спасение их вселенной.

Забавны детали земного общества будущего. Упоминается общепланетный эсперанто как язык общения, а также противостояние Земли и земной колонии на Луне (слава богу, относительно мирное, скорее борьба за первенство), благодаря которой, собственно, и будет найдено решение проблемы, описанной в повести. В целом, повесть не перегружена техническими деталями о будущем, именно поэтому повесть не кажется архаичной или устаревшей.

Итак, перед нами ярчайший представитель НФ, входящий в ее золотой фонд. Остается добавить, что повесть обладает тремя самыми весомыми премиями жанра в номинации «Лучший НФ-роман»: Небьюла (1972), Хьюго (1973), Локус (1973).

События романа происходят в далекие 50-е годы восемнадцатого века на просторах Америки. Но захватывающий сюжет, увлекательные путешествия и авторский стиль позволяют оторваться от современной действительности и полностью погрузиться в прочтение романа Майна Рида. А может, это просто классика – классика жанра, классика стиля, классика романтики.

В одной библиографической статье об авторе романа «Всадник без головы» я встретила предельно точное выражение, характеризующее творчество писателя – романтическая экзотика. Именно так, потому что таинственные и страшные события, происходящие в романе и не отпускающие читателя, все равно окружены романтической и любовной экзотикой. Сам Майн Рид прожил яркую жизнь, полную приключений, работал учителем и репортером, торговал с индейцами, принимал участие в войне между США и Мексикой, в 33-летнем возрасте женился на пятнадцатилетней красавице, участвовал в революциях и скитался по всему свету в поисках вдохновения, имел твердую гражданскую позицию и смело заявлял о ней, а умер от нервного и физического расстройства. Писатель получил известность при жизни и остался в истории как один из самых популярных авторов приключенческих романов.

Вернемся к роману «Всадник без головы». Сюжетная линия выстроена по законам жанра: на просторах выжженной прерии семья богатого плантатора Вудли Пойндекстера знакомится с Морисом Джеральдом. Обстоятельства сложились так, что семья плантатора при переезде в новое поместье заблудилась, а скромный мустангер оказался их спасителем. Понятно, что юная дочь Луиза с первого взгляда влюбляется в героя, глава семейства проникается к нему уважением и благодарностью, а Кассий Колхаун – племянник Вудли и кузен Луизы — сразу же разглядывает в спасителе соперника. Дальнейшие события развиваются стремительно: героями овладевают желания догнать, убить, восстановить справедливость, отомстить, любить и быть любимыми.

Предупреждаю: «Всадник без головы» — не сказка для детей, а красивое и яркое произведение для читателей в романтическом возрасте от 12 до 99 лет. На страницах романа нежные объятия и пылкие признания сменяют картины коварных убийств и внезапные появления вполне реального всадника без головы. Роман в переводе на русский язык Аллы Макаровой читается легко, некоторые строчки остаются в памяти навсегда:

«… Впереди, до самого горизонта, простираются безграничные просторы саванны. На небесной лазури вырисовывается силуэт загадочной фигуры, похожей на поврежденную статую кентавра; он постепенно удаляется, пока совсем не исчезает в таинственных сумерках лунного света …»

Я где-то читала, что Майн Рид, обладая буйной фантазией и неповторимым воображением, даже изменил некоторые факты своей биографии, чем в последствии окончательно запутал своих библиографов. Поэтому неудивительно, что в романе присутствуют такие яркие, сочные, колоритные описания сюжетных событий. История утверждает, что в трудные времена от неминуемого банкротства Рида спасла именно публикация романа «Всадник без головы». После смерти писателя, в некрологе одного британского издания появились строчки:

«… У молодежи Англии и Америки не было лучшего друга, чем капитан Майн Рид».

Мое первое прочтение книги состоялось в период впечатлительной юношеской поры. Роман вызвал бурю эмоций, даже слезы от горя и радости. Совсем недавно я перечитала «Всадника» и с удивлением обнаружила, что захвачена знакомым сюжетом и содержанием с новой силой. Впечатления нисколько не изменились, напротив, восхищаюсь автором и героями еще с большей силой. Разумеется, произведение иногда кажется наивным, а поступки героев романа – слишком пафосными или предсказуемыми. Но такие детали вполне компенсируются общим впечатлением от романа. Если сравнивать влияние классических приключенческих романов разных авторов, я бы осмелилась поставить рядом произведения Майна Рида и Джека Лондона.

«…Он потёр лоб. Я же уже решал этот вопрос. Давно ещё в деревне. Я его даже два раза решал, потому что в первый раз я забыл решение, а сейчас я забыл доказательства…».

Вспомните, сколько раз в своей жизни вы постигали главную тайну мироздания (ну, если эта тема вообще вам интересна) – во сне, в алкогольном угаре, в суетливой спешке… И тут же звонил телефон, или настигала новая волна сна, или кто-то говорил какую-то несусветную глупость… И все пропадало, оставалась только раздражающая непонятность да общая бессмыслица бытия. Вот так пробирается по непостижимому и гигантскому Лесу бедняга Кандид – слушая назойливую, непрерывную, неправдивую болтовню амнезийных аборигенов, пытаясь постичь чуждую, странную, невыразимую реальность планеты Пандора. Да, когда писалась «Улитка на склоне», это название не было еще таким затасканным.

А наверху, в форпосте прогрессивного человечества, сидит, болтая ногами над пропастью, слишком здравомыслящий для этого мира Перец, и ему страшно, и его я понимаю еще лучше. Страшно Леса и его тайн, страшно Управления, в котором происходит кафкианский бюрократический бред. Ему кажется, что все, изображая прогресс, деятельность и развитие, на самом деле катятся беспорядочным клубком в эту пропасть, навстречу чему-то, может, и не враждебному, но уж точно чужому.

Вы наверняка слышали, что «Улитка…» — это самая трудная книга Стругацких. Таки да, она такая. Братья по-прежнему безапелляционно не утруждаются пояснениями, расшифровкой оборванных линий и непонятных слов. Добро пожаловать в реальность – много обрывков информации вам услужливо разжевывает повседневная жизнь? Но читать ее, черт возьми, все равно приятно и даже мысли не возникает остановиться на полпути даже тогда, когда становится совершенно понятно, что понятнее не будет.

Можно придумывать (и придумывают!) безмерное количество интерпретаций – идеологических, политических, биологических, -ских, -ских, -ских… Заброшенные деревни и деградировавшие селяне, невыразимые существа, порожденные Лесом (напоминающим кому что – а мне лемовский «Солярис»), прогрессивные и неумолимые амазонки…

Не сочтите за спойлер, но, наткнувшись в Сети на интервью самого Бориса Стругацкого, пожалела о том, что не знала авторской концепции перед первым прочтением. В процессе чтения книги я ее, увы, не постигла. И хотя БС, безусловно, виднее – думаю, все остальные расшифровки тоже имеют право на жизнь, ведь произведение, отпочковавшись от авторов, начинает обрастать собственной судьбой.

Так вот, по задумке Стругацких, этот самый Лес олицетворяет само Будущее – столь чуждое нам именно в силу того, что мы еще не живем в нем. Цивилизация амазонок, как один из путей развития общества. Лесовики, как та часть человечества, которая развития не захотела или не сумела… Со всеми вытекающими нравственно-бытовыми конфликтами. И слепцы в Управлении, которые пытаются это будущее размечать, асфальтировать и упорядочивать, не понимая того простого факта, что эта махина слишком неповоротлива и равнодушна… Кандид и Перец – человечны, их сердца разрывает страх и жалость. А еще они – человеки в самом лучшем смысле, и страстно хотят понять.

В очередной раз, в иносказательной притчевой форме, Стругацкие объясняют нам, что в Будущее возьмут далеко не всех. Как по мне – и правильно.

Приснился мне, уважаемые читатели, на днях дивный сон. Сон из тех, что заставляют поверить, что душа спящего путешествует по другим мирам и живет там своей жизнью: сон про бесконечно меняющийся калейдоскоп миров, по которым можно пройти в любом направлении и в любой момент. Неудивительно, что, проснувшись, я вспомнила об одной из самых, на мой взгляд, чудесных книг в жанре фэнтези, мир — а вернее, многомирье, — который так замечательно описал в свое время американский классик Роджер Желязны. Речь идет, разумеется, о книге «Девять принцев Амбера» и целой серии последовавших за ней произведений. Сразу оговорюсь, что бессмысленно как-то выделить каждый из романов серии, ибо все они вполне могли бы уместиться под обложкой одной очень толстой книги и в таком виде смотрелись бы еще органичнее. Однако жанр этого сайта предполагает описание каждой конкретной книги и логично начать с самой первой.

Но это присказка, а сказка будет впереди… Итак, жило-было Янтарное Королевство, и был в нем король по имени Оберон, а у него девять сыновей-принцев. И не любили принцы друг друга, все старались глотку друг другу перегрызть из-за вопроса престолонаследия. Принцы были, правда, непростые, да и королевство было единственно истинным миром, а все остальные миры, включая наш — так… отражения…

Казалось бы, банальный сюжет, почти детская сказка… Однако секрет поистине магического воздействия этой книги на читателя не в сюжете, а в таланте автора, который превратил простой и набивший еще в детстве оскомину сюжет про принцев и принцесс в чудесный и запоминающийся роман. И дело здесь во многом в личности писателя. Роджер Желязны (он же Желязный, Зилазни – как только наши переводчики не писали фамилию) для западной интеллигенции то же самое, что Аркадий и Борис Стругацкие для нашей: читать обязательно! Желязны – это интеллектуал в мире фэнтези, его романы всегда полны культурными отсылками (к книгам, фильмам и т. д., знать которые неплохо для понимания сути переживаний главных героев), необычными ассоциациями, вкраплением фраз на самых разных языках. В этом смысле «Девять принцев Амбера» один из наиболее «легких» и ненагруженных романов, не требующий для понимания хорошего знакомства с западной культурой. Яркий писательский дар, волшебное воображение и нетривиальный ум автора превратили простенький, в общем-то, сюжетец в легендарное повествование о приключениях главного героя принца Корвина и его попытках занять трон Янтарного Королевства.

Ну и отдельное слово молодым читателям (или их родителям)… Несмотря на то, что детской книгой произведение ни в коем случае не является, оно прекрасно воспринимается в любом возрасте, даже самом юном. Пожалуй, наиболее сильное впечатление этот роман производит именно в молодости. По крайней мере, после этой книги вы всегда будете помнить, какой должна быть настоящая фантастика. Мне же в свое время этот роман основательно перекроил восприятие (по крайней мере, фантастической) литературы. А уж как в 11 лет я была влюблена в принца Корвина… Впрочем, это отдельная история…