Живая книга

Видите ли, тролли – это давние и преданные сородичи домовых. Правда, со временем тролли решительно распрощались со своим «запечковым» образом прозябания и, вручив дела домашние домовому и пожав ему по-родственному лапу, перебрались на самостоятельную и новую жизнь в долину. Скандинавская унылая печка осталась в прошлом, зато на муми-горизонте неясно забрезжили приключенческие штрихи невероятных и увлекательных событий.

Почему Муми-тролль и «все-все-все» решили доверить именно Туве Янссон все свои «привычки и непривычки», все эти волшебные намеки и наметки, со временем переросшие (кто бы сомневался!) в забавные истории, достойные строгого и правдивого пера задумчивого северного сказочника, для нас, верно-преданных читателей, почитателей и яростных поглотителей ее книг, остается секретом. Но то, что Туве Янссон достойно, безоговорочно и полностью оправдала наивно-простодушное доверие этих милых волшебных существ – «многознаменательный» факт, не вызывающий никаких обидных сомнений.

Видите ли, в приключениях, спровоцированных несанкционированным и хаотическим полетом прозаически опасной и теоретически неприемлемой хвостатой кометы, есть один маленький, но миленький и, что важно, полностью провидческий момент. Мягко-пушистая фрекен Снорк, спасенная отважным рыцарем Муми-троллем, дарит своему избраннику «звезду, которую мужчины любят носить на шее». Говоря обыденным языком, медаль. Произошло это, если верить летописцам, в октябре далекого 1946 года. А вот спустя два десятка лет Международную Золотую Медаль необыкновенного сказочника Андерсена вручают уже самой Туве Янссон, и ей восторженно аплодируют и празднично-белоснежные муми-тролли, и переменчивые снорки, и даже невозмутимые скептики хемули (не говоря о крошечных, но амбициозных сниффах и «массовке» хатифнаттов, добросовестно толпящихся в задних рядах!).

Можно долго спорить о том, на кого же внешне смахивает чудный сказочный зверек Муми-тролль. Как правило, роль промежуточной истины ошибочно-помпезно вручается племени гиппопотамов, но желтая майка лидера в итоге неизменно достается не кому иному, как фасонистым сноркам, мастерам «хамелеонистого» перевоплощения. Следует заметить, что наш скромный друг Муми-тролль придерживается несколько иной точки зрения: «Нет у меня сородичей, которые чуть что — и перекрашиваются. Существует лишь один вид Муми-троллей — белый!», — строго и сердито замечает он, поправляя безмятежного фантазера Снусмумрика.

Муми-тролль – абсолютно неконфликтное волшебное существо. В отличие от того же Сниффа – крошечного ростом, но громадного по шуму паникера, безалаберного любителя варенья и первооткрывателя Таинственного пути. Да-да, как это ни странно и не обидно, но Таинственный путь открыл не милый и добродушный Муми-тролль, а трусливо-хвостато-ушастый Снифф! Впрочем, в «обрамлении» врожденно-приобретенного благородства Муми-тролля довольно жестко скрашиваются все возможные моральные неприглядности и Сниффа, и узкоспециализированных, подобно товарищу Ш. Холмсу, Хемулей (коллекционера бабочек и филателиста), и даже занудно-забавного Ондатра. Вот, к примеру, в «Волшебнике Изумрудного Города» все предельно ясно: и Гингема, и Бастинда – враги. Но у Муми-тролля врагов и «днем с кометой» — то бишь, огнем, — не отыщешь…

Ах да, комета! Вот то «сказочное зло», которому отчаянно противостоят крохотные волшебные существа. И если бы не «кое-что», что отыскал Снифф при помощи Мартышки (помимо Таинственного пути), то жителям Муми-долины пришлось бы несладко. Я не стану говорить, что именно он отыскал, поскольку это – его тайна. Могу процитировать лишь часть информации. Это «что-то такое, что начинается на «г» и кончается на «т»! — сказал Снифф.- А в середине еще «р» и «о»!».

P.S. Да, но кто автор таинственных знаков? Возможно, Муми-тролль прав, и Тайное общество существует?!

Первое впечатление, которое помню еще с давнего, самого первого прочтения книги – это несоответствие названия. Не знаю, как обстоит дело у других людей — но у меня (после всех перечитанных бестселлеров, видимо) название «Бойня номер пять, или Крестовый поход детей» вызывало в воображении картинки самые разнообразные… и нисколько не совпадающие с реальным содержанием романа. Такие дела. Так все время с классикой, из которой надергали цитат – ты начинаешь с благоговением ее вкушать и обнаруживаешь, что потомки и последователи как-то поярче будут, а заслуга классика в том, что он был первым. Такие эмоции у меня вызывают, в числе прочих, Герберт Уэллс и Курт Воннегут.

Безусловно, классиков фантастики нужно читать и преклоняться перед ними безмерно – как перед первооткрывателями неведомых планет. Книги Воннегута, выражаясь сегодняшней похабной терминологией – это фантастика социальная; настолько, что уже и не фантастика вовсе. Это просто удивительно, как он умудряется передать свою боль и тревогу за каждого из людей, страх за планету в целом и за ничтожнейшего из представителей рода человеческого…

«Бойня» — это книга о бомбежке Дрездена почти без описаний самой бомбежки. Потому что на это нельзя оглядываться. Потому что невозможно остаться в своем уме, пережив или увидев подобное. Это книга о том, что война – это бестолковый и абсурдный процесс, движущей силой которого являются не некие абстрактные героические солдаты, а глупые, никчемные и запутанные дети. Ничего не соображающие, прячущиеся в фантазиях, хвастовстве и выдумках. И неважно, сколько лет этим детям – человеческий рассудок слаб, и, лишенный опоры привычной реальности, уверенно сбегает за горизонт, оборвав тонкий поводок человечности.

На самом деле восприятие мира Билли Пилигримом – главным героем книги – не так уж и запутано, как пугают в предисловиях. Каждому из нас доводилось вот так урывками бродить по кусочкам собственной жизни, совершая причудливые зигзаги во времени. Даже без помощи пришельцев с Трафальгара… Отстраненно-апатичное восприятие полусумасшедшего Билли как нельзя лучше обличает весь тот дичайший абсурд, через который довелось пройти несчастным солдатам, брошенным в бессмысленный крестовый поход. Каждый спасается, как может – Билли повезло, ему открыли один из главных секретов бытия странные, но доброжелательные инопланетяне. Нужно всего лишь «не обращать внимания на плохое и сосредоточиваться на хороших минутах», ведь любой из моментов времени существует вечно, и все мы одновременно живы и мертвы, плачем и смеемся, идем в первый класс и к алтарю…

«Бойня номер пять» — из тех книг, которые нужно перечитывать не один раз. Она насыщена моментами и образами, описанными бесхитростно и потому такими настоящими и задевающими за живое. Она наполнена историями, которые могли бы сойти за притчи, если бы не отсутствие какой-либо внятной морали и невозможности сделать выводы. Потому что логика лжет, а ужас и глупость войны нужно почувствовать душой и сердцем, без возвеличивания и романтизирования, без упоения жуткими подробностями, а с сочувствием, стыдом и жалостью. Да, человечество гораздо придумывать объяснения и оправдания задним числом, в упор не замечая некоторых нюансов и подробностей…

Если у вас остались еще романтические иллюзии касаемо войны и воинов – обязательно прочтите «Бойню номер пять». Курт Воннегут был там, его информация – из первых рук. Всем остальным книга рекомендована, как пилюля от склонности к выискиванию глубоких смыслов в жизненных событиях. Его нет – просто «такова была структура момента».

Три года из своих тридцати двух провел в тюрьме Тень (правда, в английском варианте его имя звучит более привлекательно – Shadow). Рассыпаются в прах мечты о безмятежном будущем, когда он узнает о гибели в автокатастрофе любимой жены и лучшего друга, своего потенциального работодателя. Тень попадает в искусно расставленные сети Одина, вариантом реинкарнации которого выступает внешне безобидный мистер Среда (Wednesday).

Вот так буднично начинается путешествие главного героя. Ему предстоит стать курьером и оповестить всех обосновавшихся в американском захолустье древних богов о начале великого противостояния между ними и когортой высших сил новой формации – типичных Yuppie.

Мы все знаем, что современные идолы американской цивилизации выросли совсем не из культа вуду и скандинавского мифотворчества. Прагматизм «богов» кредитных карточек, Интернета и телевидения берет начало в верованиях отцов-пилигримов крайне протестантского толка. Если бы культурологический пласт Америки определяли Кали и Астарта, то страну можно было бы найти в экономическом рейтинге где-нибудь между Гватемалой и Гаити. Это воспринимается так же странно, как вероятность представить, что Змей Горыныч, Баба-Яга и Перун являются российскими богами. Однако читатели доверчиво следуют за автором по дорогам провинциальной Америки и коллекционируют встречи с опустившимися бедствующими существами, давно забывшими прежнее величие.

Задевает откровенная вульгарность эпизода, когда узнаваемая интерпретация Песни песней Соломона звучит в устах случайного клиента плотоядной языческой богини. К счастью, автор не увлекается обилием провокаций и не стремится к сомнительной славе Салмана Рудши. Весь его пантеон принадлежит не к реальному миру религиозной жизни, способной вызвать ожесточенные споры, а скорее к библиотечно-безопасной фольклорной мифологии.

Ради развлечения можно пересчитать количество близких к исчезновению и мумификации персонажей и обнаружить, что в тексте их насчитывается не менее пяти десятков. На мой взгляд, ошеломляющая популярность книги несколько искусственна и представляет собой результат грамотно построенной пиар-компании. Не случайно еще до выхода романа подогревался интерес читающей публики с помощью обновляемых пресс-релизов авторского сетевого дневника. И до сих пор на англоязычных сайтах можно найти переписку, где читатели увлеченно делятся разгадками очередных аллегорий Нила Геймана. Может быть, все престижные премии автор получил за небывалую популяризацию мифологии? Вероятно, для студентов книга станет поводом покопаться в первоисточниках и успешно сдать экзамены.

У меня сложилось впечатление, что автор перечитал слишком много литературы по сатурналиям и фаллическому культу древних греков, что стало его навязчивой идеей и бессистемно вклинивается в структуру роуд-стори. Наверное, Гейман не представляет, как современной прозе обойтись без сексуальных экспериментов и гомосексуальной любви. В этих фрагментах постмодернистская эстетика произведения скатывается на уровень панк-культуры и просматривается откровенный, ярко выраженный треш.

В целом, впечатление после прочтения книги аналогично поездке в пригородном автобусе. Поначалу с интересом смотришь по сторонам, к середине путешествия засыпаешь, а под конец вертишь головой и пытаешься понять, где же ты оказался. Текст не равноценен по качеству и временами рассыпается, хотя ситуацию часто спасает черный юмор. Вот он очарователен и оригинален. К безусловным плюсам можно отнести интеллектуальную насыщенность романа — его можно использовать вместо кроссворда для проверки собственных знаний в области литературы и истории. «Американские боги» — самое титулованное произведение Нила Геймана, но далеко не лучшая его работа. Даже рассчитанная на детей «Коралина» более изящна и динамична.

Еще один «кирпич» внушительного объема, к которому я, может, и не подступилась бы – но его рекомендовал мне очень умный и уважаемый мною человек. Вообще, я заметила, что к Фаулзу питают симпатию труженики интеллектуального фронта – филологи, психологи и прочие товарищи, привыкшие к прочтению «многабукаф» и поискам скрытого смысла.

Впрочем, книга рекомендована практически всем – и ищущим истину, и тем, кто находится в поиске развлечений. Интриги и всевозможные загадки, игры с чувствами и разумом, повороты сюжета в действительно неожиданных направлениях – всего этого достаточно отыщется на страницах книги. Постельные сцены и выяснения отношений – и мальчики, и девочки найдут для себя много интересного. Манера изложения, на мой взгляд, не самая блестящая – но сделаем вид, что Фаулз таким образом просто передает характер героя, от имени которого и ведется рассказ.

Сюжет… Сюжет может вызвать зависть скучающих офисных планктонин — Николас Урфе сильнее озабочен поисками драгоценного себя и смысла своей жизни, нежели мелочными заботами о пропитании. А проводит эту самую жизнь он в греческом захолустье – не самый безнадежный вариант, согласитесь. В Грецию он попадает после разрыва с девушкой, поверив лживым уловкам насчет «свободных отношений». Вообще, интересна любовная линия – в начале книги Николас не любит Алисон, и даже в середине истории легко отказывается от нее, чтобы прийти в итоге к невыносимым страданиям от высокого чувства (кстати, совершенно согласна с цепляющей многих репликой Алисон по поводу чувств: да, можно стыдиться любви и стыдиться своего доверия). Он убедил себя? Его заставили в это поверить? Или действительно прорвалась на поверхность его плоской души настоящая любовь?

Вся прелесть этой многословной и запутанной книги, как мне кажется, именно в диком количестве вопросов, которые она вынуждает задавать. Мы начинаем с вопросов по сюжету. Кто такой этот Кончис — таинственный владелец (и владелец ли?) особняка, завлекший нашего поэтичного героя в кругосплетение интриг и приключений? Бог (маг, волхв)? Врач-психиатр? Скучающий сумасшедший маньяк? Всего лишь марионетка? А был ли мальчик вообще???

И подобных героев целая круговерть, и Николас выясняет все новые подробности их биографий только для того, чтобы осознать, что это все неправда… Истина где-то рядом или ее нет совсем? По мере прочтения книги ты машинально начинаешь примерять на себя и на собственный характер таинственные знакомства, дежа-вю и прочую чертовщину, творящуюся с Николасом Урфе.

Признайтесь, льстит идея о некоей могущественной организации, которая положила кучу сил на то, чтобы вас запутать и привести к определенным выводам и поступкам? Как в фильме «Игра». Или пугает? А может, это просто фантазии и сумасшествие, как в «Острове проклятых»?

В одной из рецензий сказано, что в финале книги Николас, выдержавший испытание, «обретает Алисон». Конечно, хочется верить в некую сверхсильную, «истинную» любовь. Но закрадывается подозрение, что Николас-то уже не тот, который был в начале всей этой истории. Правда, будничная жизнь безо всяких приключений тоже постепенно изменяет людей. Печально, что человек, так много мнящий о своем всесильном разуме и бессмертной душе, на деле так бесславно управляем и внушаем.

Печально, что на самом деле, боюсь, никому не интересны мы – банальные и глупые персонажи, и никто не займется организацией гигантского театра только затем, чтобы вскружить нам голову… Только окружающие нас не всегда доброжелательные, но вполне банальные люди стремятся исказить нашу реальность, заразить ее своей.

А книжку прочитайте. Она интересная.

Благословлен будет тот миг, когда Терри Пратчетт решил писать книги. По тому же поводу хочется пожелать этому гениальному фантазеру долгих и плодотворных лет жизни. Он относится к той (к сожалению, немногочисленной) группе людей, взгляд которой на окружающий мир имеет несколько нестандартный угол зрения. И это крошечное различие позволяет лицезреть бытие в более ярких цветах. Такие люди находят иронию там, где она никому больше не видна, но зато, вытащенная на свет, становится очевидной и очень смешной.

Терри Пратчетт начал рассказывать свои истории о Плоскоземье уже очень давно. И воплотил идею создания длинной эпопеи в -надцати томах воистину гениально: совершенно неважно, с какой книги серии начнется знакомство с этим миром. Сюжет не сквозной, имеются разные плоскости существования героев, выделены и популяризированы самые яркие фигуры. «Ноги из глины» — это одно из повествований о Городской Страже Анк-Морпорка, а значит, гарантирована встреча с мудрым патрицием лордом Хэвлоком Витинари, бесстрашным и справедливым командором сэром Сэмюэлем Ваймсом, венцом справедливости капитаном Моркоу и сержантом Колоном, совсем уже в предпенсионном состоянии. На месте и стражники из последнего пополнения: сильно поумневший тролль Детрит и хорошо держащий себя в руках вервольф Ангва. Для полного комплекта (ибо вампиров в страже Ваймс не потерпит никогда) автор именно в этой книге добавляет в стражники гнома с поэтичным именем Шельма Задранец. То есть гномы служили и раньше, но последнее кадровое пополнение является девушкой по своему половому признаку. Совершенно верно, ведь гномы тоже размножаются, и не почкованием. Конечно же, по-прежнему ревностно служит городу и патрицию Шнобби Шнобс, и его роль именно в этом романе очень значительна.

История увлекательнейшим образом закручивается в детектив. Все начинается с прихоти леди Сибиллы обзавестись фамильным гербом. В Анк-Морпорке придерживаются давних традиций, создавая такие исторические раритеты. То есть рисуют животных на гербах только с натуры – иначе никак, независимо от того, дракона нужно изобразить или бегемота. Ваймс лично выполняет распоряжение супруги и узнает много нового и об авторитетном геральдическом бизнесе, и лично о себе, и о капрале Шнобсе – оказывается, он потомок знатного рода, единственный прямой наследник последнего короля! Хорошо и емко по этому поводу высказался Терри Пратчетт: благородство — это такое качество, которое иногда встречается и у животных. Но чтобы благородные папуасы существовали в живой природе?

События наворачиваются на стержень повествования с динамичной скоростью. Погибают два старика – божьи одуванчики. Совершается покушение на патриция, который, кстати, благодаря высочайшему интеллекту в две секунды просчитывает и метод отравления, и преступника. Но надо подождать, чтобы Ваймс разобрался сам, ведь дискредитировать отличного сотрудника недопустимо. Кроме недоразумений, грозящих смертью высокому руководству, начинаются странные самоубийства големов – глиняных роботов…

Загадок в романе более чем достаточно. И над отгадками сразу, сама по себе, по ходу прочтения начинает ломаться голова. Но все это меньшее удовольствие по сравнению с наслаждением от тонкой иронии, которой пронизано все повествование. Более всего автор повеселился над давним страхом человечества перед возможной властью машин. Это все последствия увлечения Терминатором, на роль которого у Пратчетта отлично подошел голем. И материал, из которого он сделал своих роботов, не имеет никакого значения. Какая разница? Что плоть от плоти, что глина от глины, что микросхема от микросхемы. Големы, для наглядности, попробуют создать сами себе подобное. Трудноубиваемый монстр получится. Успокаивает этот новый вид человеческого страха прочитанный роман. Если уж бояться механизмов, то начинать надо с дверных ручек – тут автор прав совершенно.

Пратчетт отлично пошутил и по поводу обрисовывания криминальных трупов мелком, и вероятности полного излечивания от алкоголизма, и тупости цифровых органайзеров… И не вспомнишь всего. Ни сразу, ни со временем. Так и должно быть: всегда есть достойная причина еще раз перечитать «Ноги из глины». В книгах такого качества, в каждом новом их прочтении, открываются новые, необъяснимо почему ранее пропущенные интереснейшие моменты.

Всегда сложно читать книги, о которых много говорят. Именно так случилось с романом французского писателя Бернарда Вербера «Мы, боги». Большинство моих знакомых, любителей фантастики с философским уклоном и наоборот, бурно обсуждали первую, вторую и третью книги из трилогии о богах, а я и в руке не держала обсуждаемые произведения. И что самое интересное, никто из книголюбов не утверждал, что книга хорошая или плохая, они просто спорили и выясняли отношения… с богами. Честно говоря, была просто вынуждена открыть первую страницу, чтобы составить личное мнение и при случае вставить в жаркие споры пару умных фраз.

Как утверждает статистика, сегодня 50-летний французский писатель является самым популярным современным прозаиком для большинства моих соотечественников. Б. Вербер с раннего детства увлекался созданием собственных сюжетов и начал писательскую деятельность с рассказа «Приключение блохи» в семилетнем возрасте. Это многое объясняет, во всяком случае, для меня. После прочтения первых 55 страниц книги «Мы, боги» я серьезно задумалась, почему автор решил «коснуться небес» и вплести в сюжетную линию столь деликатную тему. Боги и ангелы — для каждого, даже если не признаваться в этом, тема закрытая или сокровенная. Допускаю, что я ошибаюсь, но никто не будет обсуждать, например, свои желания и мечты в общественном транспорте при посторонних людях. Это я придумала для сравнения — мне и в голову не пришло бы отправить героев своих произведений в царство богов, может поэтому я не так знаменита, как этот француз.

Сюжет романа выстроен вокруг основной цели героя – кто и что является главным во Вселенной. Именно эта цель и стремление познать главное и настоящее помогает пережить и преодолеть нереальные приключения, перевоплощения и события. Учитывая, как говорится, «сложности перевода», трудно определить точно художественный стиль и слог автора книги. Но все равно понятно, что короткие предложения и знаки препинания на свое личное усмотрение – один из литературных приемов французского писателя и автора мировых бестселлеров. Маленький отрывок из романа даст вам более точное впечатление-определение:

«Проблема в том, что леопард видит в темноте, а люди – нет. Кого судьба выберет сегодня? Все ждали, стараясь быть ничем… Пусть берет, кого хочет, но только не меня… Хищник выбрал одного из ее дядей. Он вонзил ему клык в сонную артерию и спрыгнул с дерева. Все было кончено. Ночь, тьма, все стало на свои места… Темень. Чернота. Ребенок закрыл глаза, чтобы наступил сон, приносящий забытье. Не надо плохих снов. Завтра она сделает вид, что все забыла… Вернется ли завтра солнце?..»

С точки зрения автора, фантастический роман «Мы, боги» является логическим продолжением дилогии «Танатонавты» и даже конкретнее — книги «Империя ангелов». Но совсем не обязательно читать книги Вербера в хронологическом порядке года издания; каждую книгу, и я в этом убедилась, можно считать началом и продолжением, а можно – отдельным и вполне логически законченным произведением. Впрочем, опять же по признанию писателя в предисловии к роману, создавая более тысячи страниц в трех томах, он стремился и сам узнать, чем закончится встреча главного героя с Создателем.

Кстати, любителям десертов, а не философских рассуждений, рекомендую открыть 127-ю страницу и воспользоваться рецептом шоколадного торта от Эдмонда Уэллс. А при чем здесь шоколадное лакомство, Эдит Пиаф и Мата Хари, а заодно и Мэрилин Монро, вы сможете узнать лишь после прочтения книги.

Да, я вас понимаю – понятно лишь то, что ничего не понятно. Но спешу вас заверить, в романе присутствует логическая череда событий, и любовь, и вечные вопросы, и попытки найти ответы на них. Как признается автор, его всегда интересовал вопрос: а что будет, если?.. Именно ответ на вопрос, что будет, если люди попытаются стать богами – главный в романе.

И если говорить совсем серьезно и откровенно, благодаря этой книге я узнала, ЧТО и КАК можно просить у своего Ангела-хранителя, чтобы мечта или желание непременно сбылись. Такой эффект от прочитанного определенно говорит о том, что цель писателя достигнута – один из читателей нашел ответ на свой вопрос на страницах, казалось бы, нереальной истории… о жизни на земле. Рекомендую произведение читать всем, кто интересуется современной прозой, французскими писателями и выстроенными с геометрической точностью сюжетами. Да, совсем забыла: советую читать «Мы, боги» и тем, кто коллекционирует рецепты шоколадных десертов и энциклопедические знания.

«Вино из одуванчиков» — не первая книга Брэдбери, прочитанная мной, и даже не самая любимая (те же Марсианские хроники и 451 по Фаренгейту куда милее моей душе). Но всё же эта книга знаковая, ставшая для меня (да и не только) вершиной творчества этого американского мастера. Эта книга лучше всех остальных произведений доказывает, что Брэдбери, вопреки сложившемуся мнению, вовсе не фантаст: он просто пишет о Жизни с большой буквы, а если он часто упоминал в своих произведениях космос, Марс и будущее, то только потому, что эти будоражащие образы запали ему в сердце, как любому достойному отпрыску двадцатого столетия. В «Вине» нет далёких пространств и иных миров, но от этого магия писателя никуда не делась.

История одного лета тысяча девятьсот двадцать восьмого года глазами мальчишки. Маленький сонный городок, залитый солнечным светом и нежащийся в окружении пышной зелени — недаром ведь он носит название Гринтаун, то есть «Зелёный город»! То волшебное пересечение пространства и времени, в котором в концентрированной форме сплелись все чудесные крайности нашей жизни, образуя терпкую золотистую настойку — вино из одуванчиков.

В главном герое Дугласе Сполдинге без труда узнаётся сам автор — чтобы понять это, в принципе, не нужно знать историю создания этого романа или знакомиться с биографией Брэдбери. Достаточно просто прочитать книгу — и станет ясно, что ТАК писать о невозвратно ушедшем лете своего детства автор может, только основываясь на собственных неповторимых переживаниях. Дуглас ещё остаётся ребёнком, но с присущей детям безошибочной интуицией смутно догадывается, что это солнечное лето в Гринтауне станет последней порой его баззаботного детства, а после этого начнётся его неотвратимый вход в мир взрослых людей — поэтому и спешит напоследок вдохнуть полной грудью воздух этого странного и волшебного времени. Он дурачится вместе с друзьями и со своим братом, попадает в невероятные приключения, разговаривает с умудрёнными жизнью взрослыми и наблюдает за их жизнью — в общем, веселится на всю катушку, хотя порой в его поведении прорезывается некоторая исступлённость, обусловленная тем самым роковым предчувствием уходящего детства. Вместе с ним переживает летние дни весь город Гринтаун, в котором что ни день происходят удивительные вещи — люди готовят магический напиток из одуванчиков, чтобы откупорить бутылки морозным январским утром и хлебнуть порцию летней жары, а в соседнем гараже стоит удивительная Машина счастья, способная дать человеку всё, что он хочет в этой жизни…

Но не стоит ждать от книги одной лишь пушистой «сахарной ваты» — это было бы большой ошибкой. Брэдбери, который начинал свою писательскую карьеру с леденящих кровь рассказов ужасов, не имеющими аналогов, прекрасно знает, что наша жизнь не может быть только чередой радостей; что есть в ней и тёмные, и страшные, и скучные стороны, и что порой их даже слишком много. Поэтому в Гринтауне есть место слезам, ссорам, грусти, разочарованиям… даже смерти. Ведь ночами в городе бродит загадочный Душегуб, который охотится на молоденьких девушек, слишком увлёкшихся вечерними прогулками на свежем воздухе…

Как и «Марсианские хроники», роман распадается на несколько слабо связанных друг с другом историй, обладающих каждый собственным сюжетом, кульминацией, развязкой и героями. Общими в этих историях, по сути, являются только время и место действия да жизнерадостные мордашки любопытных мальчишек, которые пролазят куда угодно, чтобы стать свидетелями очередных смешных, грустных или страшных событий. И эта калейдоскопичность картины ничуть не портит книгу — наоборот, создаётся ощущение, что только так и можно передать всё волшебство атмосферы этого чудного городка, этого необычного лета.

«Вино из одуванчиков» — не та книга, которую рекомендуется взять с собой самолёт или читать взахлеб за один вечер. В конце концов, уже одно его название говорит нам о том, что употреблять его нужно с умом и расстановкой, отдельными глотками, после которых окружающий наш мир будет немного, но ощутимо меняться. Ещё одно замечательное свойство книги — то, что она не нацелена на какую-либо возрастную группу. Из книги одинаково много смогут вынести для себя как мальчишки-сверстники главного героя, так и взрослые и пожилые люди. Это и неудивительно, ведь в Гринтауне время не имеет значения: на календаре замерло зелёное лето тысяча девятьсот двадцать восьмого года, когда ещё не полыхал огонь самой разрушительной войны в истории человечества, не было атомных бомб и быстрых автомобилей. Почувствуйте это лёгкое дуновение ветерка, вслушайтесь в задорный смех мальчишек и втяните носом пряный летний аромат цветов…

Так случилось, что богатому лексическому запасу в писателе Александре Варго развиться не удалось. Конечно, Эллочка–людоедка со своими тридцатью употребляемыми словами никому не отдаст желтую майку лидера. Но автору «Дома в овраге», создавая данное произведение, тоже удалось обойтись очень скромным количеством. К примеру, на протяжении сорока слов трижды автор трижды употребит слово «проблема», и слово «случай» тоже трижды. Но лексическая бедность и тавтологии — это самая малая беда вышеназванного произведения.

Сюжет прост и беспроигрышен: по небольшому городку, где всё на виду и все друг друга знают, начинает бродить кровавый маньяк Живодер. Что он вытворяет со своими жертвами – пробует передать словами автор. Средневековой инквизиции есть чему поучиться у этого маньяка в костюме клоуна. Потому что он использует весь пыточный опыт, приобретенный и отработанный человечеством за весь период существования. Именно описания кровавых злодейств, красочные детали которых повторять здесь более чем бессмысленно, и являются козырной картой этого романа. То есть читатели, обожающие садистские сцены, останутся довольны. Хотя, с другой стороны, поклонникам подобных жанров удастся получить несравнимо большую порцию адреналина: достаточно с упоением поразглядывать фотографии, которые любой поисковик мгновенно выдаст на запрос «садизм». И читать вообще ничего не надо. Что любопытно – картинки, нарисованные Александром Варго, не становятся предметом ночных кошмаров. Несмотря на свое трепещущее содержание, эта книга запросто может читаться на ночь. Парадокс легко объясним: героев у этого произведения нет. Есть жертвы, которым удалось побыть персонажами буквально пару строк, но портретами живых людей они так и не стали. Информации о том, что убитая заняла когда-то первое место на конкурсе красоты и носила длинные волосы, маловато для сопереживания.

Провидение всегда отпускает таланты порционно. В творческой реализации Александра Варго наблюдается интереснейшая закономерность: если о лексическом богатстве собственного языка он не позаботился сам, то таланта интересного рассказчика ему просто не посчастливилось иметь. Для яркого примера достаточно созданного образа главного героя. Остались загадкой его интересы, хобби и принципы – окружающие люди должны каким-либо образом формировать свое впечатление. Не описана ни одна «картинка из прошлого», выделяющая черты характера. Неизвестен цвет глаз и волос, в принципе нет даже силуэтного портрета. Намного проще перечислить поведанное автором: герой не раздевается на людях, молчалив, девственник и громко выпускает газы, когда произносит тосты на больших праздниках. Все. Тысяча извинений, забыта еще одна деталь – в доме героя, живущего в одиночестве, всегда стерильно убрано, просто маниакальная чистота.

Следует заметить, что развитие сюжета «Дома в овраге» грамотно выстроено под финал. То есть события имеют логический ход, только если не вдаваться в детали. К примеру, маньяк ловит одну из своих жертв на заправочной станции. Хорошо было бы, если б речь шла о служебном авто, которое приезжает за бензином всегда в одно и то же время в одно и то же место – что тоже немаловажно. Но автор сам прописывает расклад: ехала барышня за рулем, заметила показатель топлива и решила отправиться на ближайшую АЗС, расположенную за городом. А там, в кустах, сидел маньяк. Причем маскировка в виде зеленых насаждений не могла ему помочь, ибо наряжен он был в костюм клоуна. Незаметно для хозяйки автомобиля и сотрудника заправочной станции ему удалось забраться в салон и под дулом пистолета загнать жертву в лес, к месту, где уже все было подготовлено к изощренной пытке. Жаль, что автор не указал, сколько лет маньяку пришлось просидеть в засаде, ожидая необходимого стечения обстоятельств, при этом подправляя грим клоуна и поддерживая антураж места убийства одновременно.

Костюм клоуна — это вообще отдельный разговор. Видимо, это порождение поговорки про тех, кто в цирке не смеется. Но это догадки. Реальные факты, представленные автором, совсем другие. В клоунский антураж наряжался родной отец в детстве нашего маньяка, чтобы поиздеваться над собственным отпрыском. С применением пыток, конечно, которые оставили многочисленные следы на теле. Ребенку неоднократно оказывалась медицинская помощь на дому, причем его родной матерью, которая была медиком. Что тут скажешь по поводу отца, кроме того, что он агрессивный псих, нуждающийся в стационарном лечении? Но с матерью очевидный перегиб, и именно в объяснении её равнодушного отношения к собственному ребенку. По мнению Александра Варго, достаточным мотивом такого поведения может быть слабое физическое здоровье. Подобных матерей в реальной жизни не бывает, и в художественном произведении такая встречается впервые именно в «Доме в овраге».

И это еще цветочки среди событийных ляпов. Чего стоит история с пропавшим начальником уголовного розыска, который одновременно приходится родным отцом главному герою. Милиция не всегда отличается высоким качеством своей работы. Но для того, чтобы не найти самого большого начальника небольшого городка, повешенным в подвале собственного дома, нужно было сильно постараться. И долго искали – много лет, успел мумифицироваться. Причислили к пропавшим без вести.

Не забыть бы главного – все-таки «Дом в овраге» это что-то среднее между триллером и детективом, а этот жанр невозможен без главной загадки – кто же убийца? Причем этот вопрос должен держать читателя в напряжении до самой развязки. Но литературный прием, использованный автором, уже давно известен литературе этого жанра. Поэтому интриги не получилось.

Любое литературное произведение, какого бы качества оно ни было, обязательно несет положительную миссию. Только следуя этому утверждению стоит прочитать «Дом в овраге» Александра Варго. И когда не удастся найти в романе ни толики положительного, появятся основания еще раз убедиться, что исключения всегда подтверждают правила.

То, что шедевр советского кинематографа «Семнадцать мгновений весны» создан по одноименному роману писателя Юлиана Семенова, знают, наверное, все. А между тем это произведение достаточно интересно и заслуживает внимания.

«Семнадцать мгновений весны» — один из романов цикла, посвященного советскому разведчику Максиму Максимовичу Исаеву и, по моему глубокому убеждению, это лучшее произведение данной серии (в нее также входят «Бриллианты для диктатуры пролетариата», «Экспансия», «Майор Вихрь» и т.д.)

Конечно, фильм настолько въелся в память, что при чтении книги не хватает многого – проникновенной музыки Таривердиева, выразительного голоса Копеляна и завораживающего взгляда Вячеслава Тихонова, мастерски умеющего держать паузы. Однако некоторые свои удачные находки режиссер Татьяна Лиознова почерпнула в романе Семенова. Так, именно писатель отказался от привычного деления на главы и привязал действие к определенным датам (и даже часам с минутами), отчего роман очень выиграл. Кроме того, режиссер позаимствовала у автора и перебивку действия строками из нацистских досье — эти запоминающееся «Истинный ариец, характер нордический, стойкий…». Лиознова практически без изменений перенесла на экран и сильнейший эпизод романа – сцену допроса радистки Кэт и убийство ее палача охранником Гельмутом.

К плюсам романа, нашедшим воплощение на экране, относится и изображение врагов. Мюллер, Шелленберг, Вольф, а в определенной степени и немецкое высшее руководство, изображены совершенно не в духе советской пропаганды. Юлиан Семенов подчеркивает крестьянский ум Мюллера, интеллектуальную мощь Шелленберга, изображая их хитроумную игру уже на закате Третьего Рейха.

На фоне умных и по-своему привлекательных врагов еще ярче выглядит фигура советского разведчика. Максим Исаев — фон Штирлиц, проникнув в высшие круги фашистского руководства, выстраивает там свои комбинации, препятствуя планам немцев заключить сепаратное соглашение с Америкой. Однако образ главного персонажа романа несколько отличается от кинематографического: Штирлиц Тихонова — картинный красавец, не знающий сомнений и умеющий находить выход из любой ситуации. В книге же он производит впечатление стареющего человека, уставшего от постоянной смертельной игры. Периодически на Исаева-Штирлица наползают миражи воспоминаний, практически полностью отсутствующие в фильме, из них мы узнаем не только о героических делах советского разведчика (о них более подробно повествуют другие романы), но и о тех жертвах, которые ему пришлось принести. В отличие от «телевизионного» Штирлица, Максим Максимович из книги не столь уверен в себе и сомневается в своем праве на поступки, особенно, когда от них зависит жизнь его «подопечных».

По моему мнению, роман несколько затянут, что особенно бросается в глаза на фоне фильма, где нет ни одного проходного эпизода. Но подобные длинноты можно считать как недостатком, так и достоинством. Конечно, тех, кто читает роман, увлеченный сюжетом, они будут раздражать. Однако человека, который желает тщательно разобраться в политической игре фашистских бонз, узнать интересные подробности шпионской сети Древнего Китая и политический путь Аллена Даллеса, многочисленные исторические справки и рассказы могут только радовать, тем более, что и написаны они довольно интересно (хотя, опять же на мой взгляд, несколько выбиваются из общего стиля романа).

Конечно, книге не достает лиричности фильма — она суше и серьезней. И тем не менее, читать ее интересно даже сейчас, когда нам доступны мемуары Шелленберга и дневники Мюллера, в которых, к сожалению, нет и намека на присутствие в фашистском руководстве советского разведчика — штандартенфюрера СС Макса Отто фон Штирлица…

Графические новеллы (или комиксы, если так будет удобнее) я отношу к положительному эволюционному этапу в развитии литературы вообще. Если таланта художника достаточно, чтобы донести свою идею до читателя (или зрителя) и эта идея будет воспринята на внутреннем интуитивном уровне, то почему бы не использовать вместо ручки краску?

Я всегда очень положительно относился к классическим комиксам и их героям. Каждый парнишка, наверное, проживает жизнь не только Брюса Ли или Чака Норриса, но и Супермена, Бэтмена, Спайдермена, Росомахи и многих других героев. Это ли не театр, в котором с помощью максимального усиления и преувеличения эмоций (или способностей) художник показывает реально существующую рациональную основу?

К сожалению, я познакомился с графической новеллой Фрэнка Миллера уже после выхода фильма. Да и наверняка схожая ситуация была у большинства ее русскоязычных читателей. Совершенно фантастическая игра актеров, уникальная стилистика, очень богатые художественные образы — такое, как я думал, невозможно уместить на нескольких десятках страниц печатного издания.

Когда же мне в руки попалось издание, я все-таки с большим интересом и желанием ознакомился и с ним. История рассказывает о человеке, которого «подставляют», выставляя убийцей проститутки. У него нет ни малейшего желания доказывать свою невиновность, но есть куда более сильное стремление – наказать настоящих преступников. Главный герой выступает в роли очень сильного и невероятно выносливого громилы, который немногословен и неуспешен в жизни, но имеет определенные нравственные устои и взгляды на окружающую реальность. У него немного друзей, но достаточно, чтобы в определенный момент ему оказали помощь или поддержали. Раскрывая преступление, он встретится не только с предвзятым отношением к своему внешнему виду (что нисколько его не смущает), но и с каннибализмом и безнаказанностью священников и правителей.

Я до сих пор не пойму, как в таком объеме уместилась такая насыщенная событиями история. Если оценивать по меркам классической книги, в «Городе грехов», безусловно, очень мало текста, но для графической новеллы в этом произведении его очень много. С помощью коротких и лаконичных диалогов и, что куда более интересно, емких и содержательных монологов героев автору удалось наполнить образы не только уникальность и философской глубиной, но и особенной «притягательностью» и симпатией для читателя. Для меня главный герой Марв – один из лучших «супергероев», созданных в этой индустрии. Ни одному голливудскому или литературному произведению не удалось так просто и эффективно сделать абсолютно не значимой внешний вид героя (тут даже аналогия с «Красавицей и чудовищем» возникает). Даже злодеи обладают необъяснимо-мужественными (почти клиническими) чертами. Вспомнить хотя бы сцену, где волк поедает злодея, привязанного к дереву и с отрезанными конечностями, но все еще живого, где он не проронил ни одного слова.

Еще меня очень поразила схожесть нарисованных сцен с кинематографической версией. Создается впечатление, что рисунки создавались на основе стоп-кадров, а не за 15 лет до самого фильма. Есть в новелле и места, которые не упоминаются в фильме. Так, сцена Марва и его матери совсем в новом свете показывает главного героя. Кстати, одной из особенностей новелл Миллера является «случайное» переплетение судеб героев из разных историй. Например, второстепенный образ танцовщицы будет одним из главных в совсем новой истории.

Я с нетерпением жду следующей главы (а мне уже пообещали дать почитать остальные пять) одной неразрывной истории Миллера, где в анимационно-преувеличенном стиле он показывает грехи людей и общества, ими созданного, а также приключения людей с собственной моралью, жестокие средства которых могут оправдать и понять многие из читателей.