Живая книга

Блистательная, страшная, глубокая, шикарная книга – все это уже сказано и пересказано про Кинговское «Сияние» миллионы раз. Опять же, экранизация не даст соврать – вещь достойная, рискну даже назвать ее гениальной. У короля ужасов есть несколько излюбленных тем, к которым он возвращается, рассматривая под разным углом снова и снова – и одну из них он наиболее ярко выписал именно в этой книге.

Безумие. Помнится, моя мама (и без того не большой ценитель ужастиков по причине излишней впечатлительности) «Сияние» не сумела дочитать, бросила именно из-за чересчур уж для нее выпуклого и глубокого погружения в чужое сумасшествие. Действительно, чтение этой вещи подобно стоянию на краю пропасти – страшно и притягательно. Того и гляди, последуешь вниз, не в силах противостоять загадочным душевным порывам.

Тут хочется сделать реверанс перед «дорогим дедушкой Стивеном Кингом» за его абсолютно непостижимую (для меня, во всяком случае) истинную любовь к «малым сим». Поясню. На первый взгляд может показаться, что Кинг ненавидит людей – вовсе нет. Только сильнейшая любовь способна сподвигнуть человека ТАК разбираться в самых потаенных движениях души даже совершенно неприглядных особей рода человеческого. Чтобы рыться во всей грязи, валяющейся на дне наших сердец – не знаю, мне кажется, нужна просто-таки божественной силы всепрощающая любовь.

А сходит с ума в данном случае Джек Торранс, позарившийся на непыльную подработку – присмотреть за закрывающимся на зиму отелем. В лучших традициях жанра, метели отрезают «Оверлук» от остального мира. Джек не один – с ним жена и сынишка, но он все больше погружается (не без помощи алкоголя и скопившихся за время существования здания злобных эманаций) в такие пучины, следовать в которые за ним страшно и опасно. Но мы, ведомые гениальным рассказчиком, все-таки проследуем…

Собственно «сиянием» окружен сын Джека – малыш Денни, обладающий талантом видеть скрытое и предчувствовать будущее. С ним связана одна из наиболее жутких для меня сцен романа – когда играющего на пустынной заснеженной детской площадке отеля Денни окружают животные, выстриженные из кустов, и кто-то шуршит под снегом опалыми листьями и хватает за ноги… Что гонится за мальчиком, в пылу игры забравшимся в бетонную трубу?

А между тем Джека, надеявшегося дописать в покое пьесу (о, эта вечная связь творчества и душевной болезни), продолжают преследовать сны и видения – все более странные и жуткие, равно как и роящиеся в его воспаленном мозгу мысли… И даже любовь сына и жены не в состоянии удержать его на шатком мостике от окончательного погружения в совершенное безумие.

Практически во всех произведениях Кинг (по благодушию? из милосердия?) возлагает изрядную часть ответственности на внешние силы – будь то потусторонние сущности или инопланетяне. «Сияние» не стало исключением, и чувствительного Джека Торранса сводят с ума привидения, порожденные множеством неприглядных поступков и жестоких событий, произошедших здесь за всю историю отеля. Впрочем, писатель проговаривается, рассказывая о нескольких весьма выразительных эпизодах жизни героя еще до путешествия в «Оверлук» — на самом деле все началось чуть раньше…

Да, наверное, нужно верить, что нужно просто обходить стороной «нехорошие» места… Что «сияние» Денни поможет ему спастись и даже позвать на помощь… Что есть на кого возложить вину – и есть от кого ожидать спасения.

«Сияние» — это удивительно захватывающее чтиво, пища для размышлений и оправдание для существующих и будущих фобий. Это рассказ мастера о таких гранях человеческой сущности, о которых мы обычно стараемся не думать – ведь эти мрачные глубины слишком притягательны…

Автор книги «Мужчины с Марса, женщины с Венеры» убедил меня в том, что о взаимоотношениях полов можно писать бесконечно. Семейный терапевт написал 17 книг на тему отношений между мужчинами и женщинами, большинство из которых моментально вошли в список самых читаемых в США, а затем и во многих странах мира. Книги доктора психологии и практикующего специалиста в области межличностных отношений издавались в пятидесяти странах мира в количестве более 50 миллионов экземпляров. Практическое руководство семейной жизни из серии «Марс и Венера» в 1990 году было самой продаваемой книгой в США.

Грэй с педантичностью ученого и откровенностью врача раскладывает все по полочкам, точнее – по главам книги. В тринадцати главах вся история непростых отношений, все вероятные поводы поссориться и найти общий язык. На мой взгляд, эта книга является пособием для всех, кто хочет найти свою половинку и сохранить любовь, уважение и взаимопонимание на долгие совместные годы. В действительности, как утверждает Джон Грэй, все проблемы и недопонимание между мужчинами и женщинами заключается в том, что Адам и Ева – люди с разных планет. Мужчины и женщины изначально сильно отличаются друг от друга, и именно в этом суть всех неразрешимых вопросов. Женщина чувствует, думает и действует совершенно иначе, чем мужчина в таких же условиях. А в самом начале все было так идеально:

«Представьте себе, что прародиной мужчин был Марс, а женщин – Венера. В один прекрасный день марсиане, глядя в свои телескопы, усмотрели в них венерианок, и зрелище разбудило в обитателях красной планеты неведомые дотоле чувства. Поголовно влюбившись, марсиане быстренько изобрели космический корабль и помчались на Венеру…».

«Любовь между венерианками и марсианами самым волшебным образом изменила их жизнь. Они наслаждались обществом друг друга, общением, тем, что могли делать вместе. Дети разных миров, они открыли бездну интересного в имевшихся между ними отличиях и прямо-таки упивались изучением друг друга, своих столь различных потребностей, склонностей, манер поведения в тех или иных ситуациях. Долгие годы прожили они в любви и гармонии. Но вот в один прекрасный день им вздумалось перебраться на Землю. Поначалу и тут все у них шло чудесно, но…».

И, как вы правильно догадались, однажды начались выяснения отношений, которые, увы, имеют продолжение и по сей день. Автор взял на себя смелость открыть людям глаза и донести до нас простые истины, без которых невозможно быть счастливыми и делить это чувство с другими людьми. Иногда главы книги напоминают учебник по психологии, порой невозможно удержаться от смеха. Автор четко определяет параметры и границы, в рамках которых следует находиться, чтобы сохранить добрые семейные отношения или в каком направлении развивать романтические отношения, чтобы будущее было безоблачным и счастливым.

На самом деле, каждый из нас знает все прописные истины, но когда возникают первые ссоры на стадии влюбленности или семейные проблемы на уровне выяснения отношений, тогда мудрый советчик просто необходим. Книга Джона Грэя может вполне заменить советы окружающих, родителей и друзей, у которых были похожие ситуации. По традиции, мы не верим родителям, хотя они всегда нам желают добра, неохотно посещаем семейного психолога, который в силах предотвратить надвигающиеся проблемы. Умная книжка «Мужчины с Марса, женщины с Венеры» — идеальный вариант для тех, кто хочет разобраться в своих отношениях с противоположным полом, но не в силах это сделать самостоятельно. Вернее, вполне способен сам, но не хватает опыта или профессионального взгляда на проблемы со стороны. Все просто: открываете оглавление книги, выбираете вопрос или проблему – читаете главу и четко знаете ответ на свой вопрос. Разумеется, для первого знакомства настоятельно рекомендую прочитать книгу от корки до корки, чтобы быть в курсе возможных ошибок, свойственных всему человечеству.

Мне кажется, стоит прислушаться к советам Грэя – писателя, философа, врача и мужчины, который счастлив в браке почти 30 лет, имеет трех дочерей и трех внуков, а также является последователем своей философии взаимоотношений между теми, кто с планеты Марс и иными – с планеты Венера.

Страттенберг. Обычный городок, который привык к незаметной и тихо-размеренной провинциальной жизни. По утрам его улицы купаются в ароматах свежевыпеченных булочек, пыхтящей от важности овсянки и традиционного апельсинового сока. Вечер, особо не оригинальничая, приносит на городские улицы шлейф усталости и спокойствия. Город, окутанный клубком ежедневных забот, проблем и мелких событий, медленно засыпает.

Страттенберг. Город, который уверенно материализовался на шершавых книжных страницах благодаря талантливому американцу Джону Гришэму. Кто такой Джон Гришэм? Об этом можно, долго не размышляя, навести справку у Тома Круза или Сандры Буллок, Мэттью Макконехи или Джулии Робертс. Над фильмами, снятыми по сценарию Гришэма, работали такие известные режиссеры, как Джоэль Шумахер или Сидни Поллак.

Почему американский вариант названия «Theodore Boone: kid lawyer» был вынужден трансформироваться в более объемное русское название «Преступление без наказания. Теодор Бун — маленький юрист», я не знаю. Возможно, переводчик счел нужным несколько сократить дистанцию между названием и содержанием. Уточним: Тео Бун – маленький юрист с большим будущим.

«Дверь кухни небольшого, но уютного дома, где живет 13-летний парнишка Теодор Бун, скрипит и хлопает, усердно закрываясь. Тео выходит на улицу, утопающую в весенне-свежей городской зелени, берет свой велосипед и, старательно придерживаясь своего привычного утреннего маршрута, мчится по извилинам старого города. Крупным планом – велосипед. Крупным планом – Дом правосудия. Крупным планом – лицо Тедди», – вот примерные первые кадры картины, которая могла бы быть поставлена по сюжету этой книги.

Я, конечно, не Джоэл Шумахер. Шумахер мог бы придумать более интригующее начало, но зачем? Вряд ли эта книга может быть с полной серьезностью отнесена к «юридическому триллеру», укоренившемуся благодаря Джону Гришэму.

Можно ограничиться составлением условной карты Страттенберга, с чего и начать повествование. Контрастными цветами отметить на ней фешенебельно-денежный район Вейверли-Крик (место, где было совершено убийство) и «старый город» — территорию, на которой находятся дом и школа Тедди. А также указать местонахождение небольшой юридической фирмы родителей Теодора Буна (компания «Бун энд Бун», как это ни банально) и Окружного суда, в котором вот-вот начнется суд над человеком, которого подозревают в совершении громкого, по меркам Страттенберга, преступления.

Как правило, маленький городок довольствуется отведенной ему маленькой территорией, но эта территория обычно живет по своим особым законам. В Страттенберге есть и солидные «старожилы» и их противовес — денежные «новые жители». Статус «идеального убийства» гарантирует преступнику свободу и неприкосновенность. Правило «презумпции невиновности» заставляет обвинителя искать жесткие и весомые факты. Но что такое «презумпция вины»? Этот термин юриспруденция не признает, но он, похоже, все больше укореняется где-то там, в районе треугольника «судья-адвокат-прокурор».

Что наша жизнь? Игра. Судебное заседание, которое происходит в Страттенберге, можно по праву считать большой игрой, а судью, прокурора и адвоката – основными игроками. Но в каждой детективной истории обычно замешан свой «серый кардинал», который умело корректирует текущие события, и ни одно идеальное убийство обычно не обходится без неожиданного и внимательного идеального свидетеля. А то, что он до поры до времени сидит, притаившись – это вполне обыденная деталь. Во всяком случае, для «гришэмовского» Страттенберга.

Хотите ощутить атмосферу большой игры? Читайте книгу Джона Гришэма «Преступление без наказания: Теодор Бун — маленький юрист».

«Жук в муравейнике» является второй книгой цикла Стругацких о Максиме Каммерере, однако с первым произведением этой трилогии («Обитаемый остров») она связана лишь опосредованно — некоторыми общими персонажами, намеками на случившиеся события, а также отчасти поднимающимися проблемами.

Одним из главных героев «Жука в муравейнике» является Каммерер, но это уже не тот юный и романтичный МакСим, с которым мы встретились на страницах «Обитаемого острова». Мальчик возмужал и стал прогрессором под начальством своего старого знакомого Рудольфа Сикорски. От него-то Каммерер и получил приказ – найти и обезвредить коллегу-прогрессора, некоего Льва Абалкина. При этом в чем состоит его вина, Сикорски, по своему обыкновению, не сообщает.

Максим с головой уходит в поиски, встречаясь с людьми, знающими Абалкина еще с детских лет, при этом недоумение его все более и более возрастает. Постепенно он начинает заниматься не столько поисками этого прогрессора, а решением многочисленных загадок, связанных с ним. Впрочем, тайну Абалкина раскрывает ему сам Сикорски – рождение Льва, как и еще 12 детей, названных «подкидышами», связано с деятельностью таинственной цивилизации Странников. Из-за подозрений, что он каким-то образом может представлять опасность, Абалкину не дали заниматься любимым делом на Земле, а помимо его воли сделали прогрессором, отправив на чужие планеты. Таким образом, «Жук в муравейнике» связан с «Обитаемым островом» не только общими героями, но и сходной проблематикой. Хотя первое произведение и не имеет столь ярой антитоталитарной направленности, однако и в нем ставится вопрос о том, имеет ли право система диктовать свою волю индивидууму, пусть даже от этого зависит благо всего общества.

Необычно выстроена книга и по своей художественной форме: она состоит из рассказов Каммерера, в которые вплетаются документы – переписка прогрессоров, досье, записи разговоров. Все это прерывается отрывками из отчета Абалкина, рассказывающего о его деятельности (совместно с голованом Щекном) на погибающей планете. Постепенно мы узнаем многие психологические особенности этого центрального персонажа. Однако сам Абалкин появляется лишь в заключительной сцене романа, когда мы уже практически все знаем об этом человеке.

Трагический образ этого героя, прекрасно понимавшего каждую тварь, но чувствующего себя чужим среди людей и мучительно пытающегося разобраться в себе, необыкновенно удался авторам. Очень ярко очерчены и многие проходные персонажи, например, учительница Абалкина, пожилая, но кокетливая Ядвига Михайловна, или доктор Гоаннек, скучающий на курорте «Осинушка». А вот образ Максима Каммерера, как мне кажется, получился излишне схематичным, особенно по сравнению с обаятельным МакСимом из предыдущего романа данного цикла. Здесь же этому герою предопределена роль собирателя информации, почти лишенного индивидуальных черт.

Не могу не отметить мой самый любимый эпизод этой книги – визит Каммерера в посольство голованов – собакоподобных разумных существ (впервые они также упоминались в «Обитаемом острове»). Стругацкие попробовали представить цивилизацию, в корне отличающуюся от земной, и это получилось у них очень убедительно. Кроме этого, в произведении множество сильных сцен, как-то ставшая классикой «битва железных старцев», а также кульминационный конец романа.

Как и все произведения Стругацких, книга «Жук в муравейнике» на редкость многозначна. Нам не дается единственно верное толкование событий, мы не знаем, правильно или неправильно поступил тот или иной герой. Но именно в этой недосказанности, в психологической глубине персонажей, а также в трагической напряженности изображаемых событий и состоит притяжение этого романа, заставляющее читателей перечитывать его вновь и вновь.

Уже не вспомню где и когда, но однажды встретил такую мысль, что в основе всех наук и искусств человечества лежат музыка, математика и философия. Тут каждый может расставить свои приоритеты, связи или вхождения-вложения одного в другое. Эта достаточно незамысловатая идея осталось в моем сознании навсегда, и при первой удачной возможности я стараюсь ее озвучить. Но еще точнее и «правильнее» для меня озвучил эту идею Герман Гессе в своем ключевом произведении «Игра в бисер». Важно сразу же внести некоторые объяснения: «Игра в бисер» раскрыла для меня этот вопрос, и это произведение – в сотни раз глубже и глобальнее, чем мое мнение о нем. Странно как-то звучит, но именно такое о нем мнение – произведение очень глубокое, но настоящая его глубина видится недостижимой.

Сначала боялся читать «Игру в бисер» из-за характеристик, которые ей сопутствуют. Такие описания, как «ключевая философская работа», «автор и величайший мыслитель эпохи» уж никак не готовят читателя к легкому прочтению (а часто и такого хочется). Но в один из периодов я обозначил круг чтения исключительно обладателями Нобелевской премии, что и посодействовало скорейшему прочтению романа.

И вот история вымышленной Касталии затянула меня сильнее многих триллеров. События происходят в далеком будущем (настолько далеком, что наше ближайшее будущее, которое, как я считаю, пророчески описал Гессе, смотрится такой себе историей о динозаврах в реальности касталийцев) и в то же время в моем воображении автор нарисовал «картинку» (именно визуальную) эпохи Возрождения. Указанная провинция является оплотом и центром не только образования, но и наук, искусств, религии. Там же проходит обучение и становление главный герой, будущий «магистр игры». Он не только становится превосходным учеником, а в дальнейшем и учителем в Касталии, но и добивается отличных успехов в игре в бисер. Собственно, сама игра в романе – это отдельная философия, идея и сюжетная линия. В книге нет описания или четких рецептов по игре, кому-то она может показаться философскими спорами или «упражнениями» в диалектике, возможно, кто-то увидит почти спортивное противостояние игроков. Игра – это и достижение, и искусство, и наука касталийцев и еще очень много что. Йозеф Кнехт, а так зовут главного героя, становится настолько искусным в игре, что начинает видеть не только ее новые грани, но и новые грани свой личности и всей «системы». В итоге он уходит из Касталии, чтобы реализовать себя «полнее».

Мне, как педагогу по образованию, «Игра в бисер» видится очень педагогичной, и я бы назвал ее обязательной для любого человека, прямо или косвенно связанного с образованием или воспитанием. Одновременно с такой характеристикой нельзя не приуменьшить ее философское значение: затронутые вопросы и проблемы настолько реалистичны и глобальны, что будут отмечены любым читателем данного произведения. Бесспорна литературная ценность «Игры» — даже сам стиль книги был для меня новым: автор выступает в роли издателя текстов бывшего историка Касталии, чем как бы отстраняет себя от сюжета.

В итоге получилось произведение, которое, не являясь утопией, напоминает утопию точно так же, как и антиутопию и, наверное, любой другой жанр. Философский трактат? Нет… Художественно пособие по педагогики или психологии? Нет… Но что точно можно сказать, так это факт одаренности автора, которую он умело реализовал на бумаге. Произведение настолько научно, поэтично и «глубоко», как только бывает у лучших германских философов и авторов. И весь материал не выглядит занудным, «ветхим» или неактуальным. Хотя такая его особенность вызывает какое-то чувство ущербности и неполноценности (лично у меня), ведь Гессе в художественной форме (практически на пальцах) объясняет «сложное», которое в итоге становится еще более сложным и не менее доступным. Но ростки мыслей и сомнений посажены Германом Гессе, и посажены так глубоко, что даже если бы хотел, все равно не забудешь это произведение. Жалею только об одном — что не могу прочесть в оригинале, и предполагаю, что звучание всего произведения было бы ярче и сильнее.

Сюжет книги «Голодные игры» далеко не нов – еще в Древней Греции был сложен известный миф о том, как тираны наказывали непокорные народы и страны: «Вы нам не покорились – а мы за это будем убивать ваших детей». Вот и Сьюзен Коллинз создала мир-антиутопию, в котором каждый из двенадцати рабочих и практически бесправных районов-дистриктов обязаны были каждый год посылать двоих детей от 11 до 18 лет на кровавые «Голодные игры». 24 участника, но стать победителем должен только один. Они должны были убивать друг друга, а победитель получал славу, почет и безбедное существование своего дистрикта. Решать, чьи дети поедут на верную смерть, должен был слепой случай. Но расслоение общества, которое существовало даже в бедных дистриктах, конечно же, позволяло некоторым гражданам избавить своих детей от жеребьевки.

В центре романа юная Китнисс, которая попала на «Голодные игры» почти по собственной воле – став на место своей одиннадцатилетней сестренки, впервые участвовавшей в жеребьевке. И если для дистриктов «Голодные игры» — это страх за своих детей, боль и ужас видеть на экранах их смерть, то для богатого, правящего Капитолия – это интереснейшее шоу, на котором можно развлекаться, делать ставки, упиваться происходящим. Этот роман – постоянное действие, напряженный экшн. Не успевает Китнисс испугаться жеребьевки, как тут же становится игроком – трибутом, а вместе с тем — непосредственным участником подготовительных шоу и программ. Ей делают прически, шьют наряды, берут интервью, проводят физическую подготовку и учат простейшим навыкам выживания. И вот она уже на Арене, где с первой же минуты начинается напряженная, кровавая борьба. Причем участники могут создавать альянсы, помогать и поддерживать своих напарников по дистрикту, зная, что временных союзников придется вскоре предать, убить…

Однако этот роман – больше, чем просто ужастик в стиле Стивена Кинга. Здесь есть место возвышенным чувствам — таким, как любовь, преданность, привязанность, гордость. Чего стоит поступок девушки, согласившейся пройти ад вместо младшей сестры, зная, что шансы на выживание ничтожны. За отчаянной, на грани человеческих сил, борьбой Китнисс очень трудно разобраться в своих чувствах к партнеру по дистрикту – Питу. Он, несомненно, очень любит девушку и готов ради нее на все, однако она колеблется и сомневается и в его, и в своих чувствах.

Еще эта книга о борьбе. Борьбе не со своими товарищами по несчастью, которых соединил слепой жребий, а о борьбе с государственной системой, безжалостно давящей людей в жерновах террора. Пока это слабая, робкая борьба, проявляющаяся в незначительных жестах непокорности, однако маленькая искорка может превратиться со временем в яркое и сильное пламя. И тогда сойка-пересмешница – символ зарождающейся революции – может запеть свою песню и зажечь горячий огонь в сердцах угнетенных людей.

Роман «Голодные игры» предназначен, в первую очередь, молодежи. Однако и людям постарше будет очень интересно следить за перипетиями судьбы юной героини. Динамика, постоянное действие, неожиданные повороты сюжета, приключения, сражения держат в напряжении от первой страницы до последней. При всей мрачности сюжета (безысходность жителей дистриктов, постоянный страх, безнадежность, невероятная жестокость) книга не воспринимается как угнетающая. Все-таки положительных эмоций в ней больше: порядочность, преданность, дружба, любовь. А еще она заставляет задуматься: а как бы ты сам поступил на месте героев — начал бы зубами и когтями завоевывать победу или проявил бы благородство души?

Мне книга и понравилась, и нет. Сильно возмущало то, что жители дистриктов 75 лет терпели, что их детей убивают — по сути, казнят, — причем руками самих же детей. И делают из этого веселое шоу для избранных. Читать про это тяжело, невольно представляешь себя на месте родителей. А в целом впечатление осталось положительное, и я с нетерпением стала искать продолжение этой истории. Ведь должно же зло, в конце концов, исчезнуть, а добро восторжествовать! Даже древнегреческий Минотавр, заключенный в своем мрачном Лабиринте, и которому предназначались на съедение самые красивые юноши и девушки, недолго наводил ужас на жителей Афин и был сражен.

Есть книги, читать которые сложно, но не читать невозможно. К числу таких произведений относится и «Архипелаг ГУЛАГ» великого писателя Александра Исаевича Солженицына.

В мою молодость эта книга была легендарной: мой приятель, регулярно слушавший «Свободу» и «Би-Би-Си», пересказывал мне отрывки из этого произведения, которые читали «западные голоса». Странно, что даже после наступления перестройки эта книга не сразу попала в руки тогда еще советских читателей. «Дети Арбата», «Крутой маршрут», рассказы Варлама Шаламова — все это предшествовало выходу фундаментального произведения Солженицына.

А труд писатель проделал поистине поразительный. Сам он определил жанр «Архипелага ГУЛАГ» как «опыт художественного исследования». И это на самом деле огромный исторический труд, ведь писатель собрал свидетельства множества (более трехсот) человек, прочитал и обобщил их, написав книгу на основе фактического материала.

Произведение охватывает все грани советской репрессивной системы – ее историю, развитие, основных деятелей и т. д. Он пишет и обо всех кругах ада, через которые приходилось проходить людям, попавшим в ее жернова (а от этого не был застрахован никто – ни простая школьница, ни жена всесильного министра). Отдельные части книги посвящены тюрьме, каторжному труду, а также различным аспектам лагерной жизни. Солженицын исследует и экономические причины, создавшие Империю Лагерей, отмечает особенности быта их обитателей. Как исследователь он анализирует и психологию различных типов заключенных, подразделяя их на несколько категорий, однако как писатель он пытается ответить на вопрос: почему в этих экстремальных условиях одни люди ломались, а другие, несмотря ни на что, оставались людьми? В доказательство Солженицын приводит множество фактов, основывающихся на судьбах конкретных людей, названных их подлинными именами и фамилиями.

Конечно же, автор рассказывает и о своей нелегкой судьбе, описывая свой арест, свои лагерные скитания, а также последующую ссылку. Завершает труд обзором советской законодательной системы на период написания книги, то есть в конце 60-х годов (это тоже интересно, хотя бы для сравнения с современностью).

Однако не забудем и о слове «художественный» в авторском наименовании жанра. При всем своем документализме, книга Александра Исаевича – художественное произведение (правда, романом его назвать очень сложно). Его наполняют пусть мимолетные, но яркие образы известных исторических персонажей, например князя Святополк-Мирского, и безвестных юношей и девушек, прошедших сквозь муки арестов и лагерей.

Но по-настоящему главным героем этой книги является сам архипелаг ГУЛАГ, который под пером великого писателя становится некой силой, вырвавшейся из-под контроля создавших его людей, и начавшей жить собственной жизнью. Впечатление это почти мистическое, и я не могу сказать, насколько оно соотносится с реальностью той поры (тем более, что моих близких все репрессии миновали), но и в этом ощущении несомненно проявляется художественный дар писателя.

По моему мнению, труд Солженицына стоит в ряду с двумя другими величайшими произведениями русской классической литературы: по широте использованного материала, по калейдоскопу изображенных людских судеб, да и по объему он напоминает «Войну и мир» Л. Н. Толстого, а сама тема, как и художественно-документальный стиль изложения, роднит «Архипелаг ГУЛАГ» с «Островом Сахалин» А. П. Чехова (их перекличка ощущается и в названии).

Можно сколь угодно спорить о Солженицыне, упрекая его в фальсификации фактов, озлобленности на советскую власть и в прочих грехах, но не признать его гражданский подвиг невозможно, как нельзя не признать и его дар писателя. А значит, «Архипелаг ГУЛАГ» должен прочесть каждый, кто интересуется политической жизнью общества, историей и, конечно же, литературой.

Глобальная деревня, предсказанная и описанная Маклюэном, на сегодняшний день полностью оправдала все его ожидания. В наши дни она способна сделать горячей каждую новость, а шедевром любую книгу. Социальные сети и медиа на сегодняшний день могут быстрее ветра разнести по миру информацию какого угодно содержания. Для этого существуют специальные технологии, да и сама система иногда способна растиражировать что угодно. К примеру, историю о лебеде, влюбившемся в катамаран. Главное, попасть в выпуски мировых информационных агентств и определенный информационный вакуум, когда ничего выдающегося в мире не произошло, а писать о чем-нибудь необходимо.

Элизабет Гилберт — звезда немалой величины, и изначально она засияла именно в американской журналистике. Логично предположить, что с современными пиар-технологиями она знакома не понаслышке, и даже не в теории, а практиковала их лично. Другую здравую причину того, что роман «Ешь, молись, люби» стал мировым бестселлером, найти сложно. По большому счету, остается только один вариант. Возможно, это произведение описывает квинтэссенцию большой человеческой мечты, желания большинства. И это вполне возможно — не зря же Гилберт решила порассуждать о еде, молитве и любви. И начинает, по старинке, с заботы о сытом желудке – зачем иначе.

Всяческие изыски вроде профитролей — завидное гастрономическое удовольствие, но героиня нашего романа девушка простая и любит пасту и пиццу. Еще итальянский язык, но основная причина все равно в еде. Поэтому она отправляется в Италию, выбирая её первой страной своего путешествия по миру. Она только что развелась с мужем по собственной инициативе и поэтому находится в разваленном состоянии, на грани нервного срыва. Типичное состояние современного человека, особенно после того, как он добился своего. Какая там сатисфакция победы, это каждый может. Вот радость неудач – это дело посложнее будет, не всем дано. Тем не менее, душевное расстройство у главной героини налицо, автору это удается доказать в три счета. Ведь повествование ведется от первого лица. Причиной развода можно назвать полное несовпадение дальнейших жизненных целей у партнеров, проживших вместе шесть лет. Он хочет крепкий дом с ребятишками в саду и рагу на плите, а она вообще не желает иметь прямых потомков. Конечно, иметь детей одно счастье, а не иметь – совсем другое, но такая яркая позиция «чайлдфри» декларируется буквально с первых строк романа и прослеживается до самого конца. В итоге личное отношение автора к счастью материнства трансформируется в его антирекламную компанию.

Итак, посещение Рима увеличит объем джинсов героини на три размера, что станет достойной причиной подумать о душе. Людям, практикующим йогу хоть в минимальной степени, станет близким стремление Элизабет в ашрам. Всем остальным читателям эта часть путешествия покажется просто очень интересной. Экзотический мир, Индия, иная система ценностей. Наша героиня добивается немалых успехов на пути усовершенствования собственной техники медитации, честь ей за это и хвала.

Путешествие к любви Элизабет проложит через Индонезию. Душа её полностью излечена и способна парить, а размер джинсов встал на место. Все предыдущие неудачи на этом фронте, силой укрепленного духа, и методом проведения переговоров разошедшихся сторон, превратились в дружеские отношения. Но на Бали Элизабет начнет не с любви, а с благотворительности. Оказывается, что качества и количества её контактов в электронной почте хватит для того, чтобы собрать сумму, необходимую для покупки небольшого особнячка на острове. Он очень нужен семье местного нуждающегося врача. Хороший пример обыкновенного чуда и иллюстрация того факта, что, как правило, мы не знаем собственных возможностей.

Моцион завершен, и роману дальше некуда развиваться. Все чувства раскрыты, идеи переданы, прозвучал десяток дельных советов. Но, как ни складывай в единое целое все вышеперечисленное, мировой бестселлер не получается. А у Элизабет Гилберт получился.

Круизный лайнер «Сокол» и корсарский фрегат «Ласточка» идут по одному и тому же маршруту, только разница между ними во времени составляет три столетия. Детектив как излюбленное авторское направление уходит на задний план, уступая место авантюрному приключенческому роману.

Эту книгу приятно листать: морская история XVIII века будто записана на искусственно состаренных листах с истлевшими краями и расплывающимися пятнами чернил. На каждой странице находим эскизы оружия и морского снаряжения, вензели, заметки на полях. Создается впечатление, что просматриваешь старинный бортовой журнал пиратской шхуны. Даже кегль шрифта для современной части романа и исторической используется разный. Поначалу закрадываются сомнения, а точно ли это Акунин? Но на лайнере мы обнаруживаем Николаса Фандорина — железная воля его эксцентричной тетушки Синтии Борсхед, да и подоспевший финансовый кризис вынудили магистра заняться поисками сокровищ. Разумеется, в наличии будет зашифрованный документ с потерянным самым важным фрагментом, найдутся и обязательные злодеи-конкуренты.

В 1702 году «Ласточка» вышла из порта с благими намерениями, на ее борту находилась Летиция фон Дорн, направляющаяся вызволить из плена нежно любимого отца. Девушке приходится выдавать себя за ученика лекаря и носить мужскую одежду, но не так уж благородная дама беззащитна: одним прицельным взмахом руки она может послать в knockout сержанта королевской стражи. Фрегат отклонится от курса и произойдут события, которые в наши дни будут будоражить воображение потомков морских разбойников.

Самый оригинальный авторский ход заключается в выборе рассказчика. Все подробности вояжа «Ласточки» мы узнаем со слов попугая редкостной породы, живущего четвертую сотню лет. Весьма разумная птичка, воспитанная японским сэнсэем, воспринимает мир сквозь призму буддизма и синтоизма. Излюбленная автором восточная философия, звучащая из уст (скорее из клюва) Андоку-Минхнра-Карбона-Трюка создает совершенно парадоксальный эффект новизны и свежести избитых истин. Монологи птицы способен понять только читатель — герои книги слышат лишь гортанные птичьи звуки и думают о невозможной навязчивости безмозглого существа, хлопающего крыльями. Да и замашки у попугая вполне вампирские: для получения знаний о прошлом человека милой птичке нужна капля крови, которую она усердно добывает, нанося удары мощным клювом в висок.

Для меня осталось непонятным стремление Бориса Акунина превратить стильный пиратский «экшн» в феминизированный женский роман. Капитан Грей выбирает для своего фрегата алые паруса (это у него такое развлечение каждый год менять цвет парусов, в соответствии с новым оттенком краски на корпусе судна). Эталонная античная красота капитана заставила главную героиню потерять покой и сон. Разумеется, нежное чувство не осталось без ответа, хотя ранее мореплаватель-джентельмен был безнадежно влюблен в деревянную фигуру русалки, которая служила носовым украшением его галеона. Может быть, автора заинтересовал коммерческий успех романов Дарьи Донцовой, и он решил переманить ее поклонниц такими поворотами сюжета?

В «Соколе и Ласточке» все женщины предприимчивы, мужественны, изобретательны, независимо от времени, в котором они живут. Это касается и жены Фандорина, и мисс Борсхед, и Летиции фон Дорн. А вот мужчины до странности инфатильны, нуждаются в руководстве, наставлении, поддержке. Получается просто иллюстрация к доктрине феминизма. Грустно бы было жить в таком мире: любой женщине нравится чувствовать себя ранимой и беззащитной, восторженно смотреть на мужчину, который решает все ее проблемы. А в книге такой тип поведения характерен только для экзотической бессмертной птицы.

«Сокол и Ласточка» — непритязательный сюжет и качественный авторский стиль. Читается легко, идеально подойдет, если захочется в уик-энд пару часов провести в обществе книжки на диване после насыщенной рабочей недели.

Когда человек, знаменитый благодаря одному виду деятельности, начинает заниматься чем-то другим, слава играет с ним странную шутку: с одной стороны, имя сразу привлекает людей, с другой – заведомо высок уровень критиканства. Не стану лукавить, «Торговца пушками» я взялась читать главным образом из-за автора. Не без некоей настороженности: я уже убедилась, что отличный актер Хью Лори еще и прекрасно поет блюз – ну не может же быть в одном человеке столько талантов!

Ха, еще как может! Лори дивно пишет, его не лень и в кайф перечитывать и во второй раз. Несмотря на то, что «Торговец» заявлен как боевик пародийно-иронический, я с удовольствием поставила бы его в один ряд с такими почитаемыми мной мастерами, как Раймонд Чандлер и Джеймс Хэдли Чейз. Книга, собственно говоря, о сложных и важных вещах – о смерти и о том, какой выбор порой нужно делать. Ирония главным образом в манере изложения – та самая великолепная самоирония главного героя, которая так импонирует лично мне и у героев Стругацких, и в монологах Филиппа Марлоу.

Антураж и завязка, собственно говоря, классические для нуара: заглавный персонаж по имени Томас Лэнг, бывший военный и вообще тот еще крутой парень, невольно оказывается в эпицентре жестоких и странных событий. Ну, не так чтоб невольно – похоже, этот человек обожает искать проблемы. Само собой, для того, чтобы ему не надоела вся эта история, возникает и Сара – чудесная девушка с «красивыми сухожилиями» и потрясающими глазами, и Томас большую часть книги настойчиво убеждает себя, что нисколечко не влюблен…

Начинается книга с милой фразы: «Представьте, что вам нужно сломать кому-то руку». В процессе дальнейших пространных рассуждений о методике данного занятия выясняется, что руку, собственно, в данный момент ломают герою. Вообще длительные отступления для внутренних размышлений на самом интересном месте могут показаться затянутыми, но они настолько хороши по сути своей, что блуждать мыслью вместе с автором – одно удовольствие! К тому же именно в критических ситуациях субъективное время имеет свойство растягиваться, и Лори с успехом пользуется этим фактом.

А чего-чего, критических ситуаций в книге навалом. Томасу Ленгу доведется иметь дело и со спецслужбами, и с террористами – причем как в противоборстве с любой из сторон, так и в сотрудничестве. Нехитрый тезис о том, что все они одним миром мазаны, получает развитие в хитро закрученной интриге, и по ходу дела выясняется, что все совсем не так, как казалось.

Не перебарщивает автор и с усложненностью сюжетных линий, ухитряясь при этом действительно сохранить тайну развязки до последнего момента без нечестных приемов типа излишнего запутывания читателя. В какой-то момент даже пугаешься, что все может закончиться плохо – нет, по законам жанра не должно, но это же Хью Лори, мало ли что ему в голову взбредет? Но нет, его альтер-эго достойно выкрутится из всех передряг, хотя и пострадать ему доведется.

Книга удивительно серьезная, не без жестких сцен, открывающая остроумный взгляд на устройство мира и предлагающая жесточайшие морально-нравственные дилеммы. Это не банальная развлекуха, а достойная и классная вещь, и я страшно рада, что Хью Лори взял на себя труд прославиться как актер – иначе я могла бы так и не прочесть его книгу, так и не послушать его музыку. Радует, когда фраза «талантливый человек талантлив во всем» сбывается.

И напоследок не удержусь и приведу образчик внутреннего монолога героя – достойно подчеркивающего сильный сюжет книги: «И я взмахнул рукой так, словно мой взмах подразумевал пару тысяч акров в Уилтшире и псарню с лабрадорами. Его ответный кивок предполагал, что он живо представляет себе всю эту картину и с удовольствием заскочит поужинать как-нибудь в следующий раз, когда будет за городом».