Живая книга

Если вы любите голливудские боевики и вам хотелось бы представить школу, в которой процесс выращивания суперменов поставлен на поток, то самое время приступить к чтению романа Орсона Скотта Карда. Увлекательная и динамичная история написана простым доступным языком, без всякой характерной для научной фантастики зауми наукообразных терминов.

Для подростков будет весьма полезным проникнуться правилами выживания в условиях жесткой конкурентной борьбы между сверстниками. Такое впечатление, что автор предварительно проштудировал массу учебников по возрастной психологии, а затем наглядно проиллюстрировал, как рождаются лидерские качества, приходит умение уклоняться от конфликтов и каким образом можно добиться признания и заслужить дружескую привязанность. Единственное, к чему нельзя отнестись с доверием, так это к возрасту главного героя. Шестилетний Эндрю Виггин умеет плести такие интриги и столь талантливо способен манипулировать окружающими, что это вряд ли под силу иному человеку даже с большим жизненным опытом.

Роман вполне заслуженно был отмечен несколькими премиями, присуждаемыми за лучшие произведения в жанре фантастики. На первый взгляд сюжетная линия уныло-ординарная. В начале третьего тысячелетия земляне пережили два нашествия «жукеров», автор не конкретизирует это понятие и только намеками говорит о внешнем виде загадочных существ с жесткой системой иерархии. Ожидая неизбежной третьей войны, сотрудники Международного Космического Флота организовали школу для суперодаренных детей.

Модель обучения направлена на поиски среди воспитанников потенциального главнокомандующего, который обладал бы стратегическими талантами Наполеона и Александра Македонского. Основные надежды возлагаются на Эндера Виггера. Иногда в действиях наставников прослеживается столь изощренная жестокость, что спартанцы, бросавшие младенцев с обрыва в воду для обучения плаванию, кажутся по сравнению с ними воплощением заботы и человеколюбия. Действия Граффа и других неназванных командиров касаются скорее не физического аспекта, а эмоционального. Эндера провоцируют, подставляют, сталкивают со сверстниками, оправдывая непосильные для ребенка перегрузки идеей спасения Земли.

Школа великих космических полководцев – самая сильная и интересная линия романа, а вот будущее 2135 года несколько страшновато — в стиле Большого Брата Джорджа Оруэлла. Рождение детей поставлено под строгий контроль, третий ребенок считается непозволительной роскошью. Как видно из истории родителей Эндера, сопротивление порядку где-то еще присутствовало на уровне религиозных организаций мормонов и католиков. Мать и отец главного героя порвали со своей средой, их конформизм по отношению к системе полностью сломил родительскую волю. Они не сопротивляются вживлению компьютера в мозг ребенка, позволяют забрать своего Третьего для участия в сомнительных и небезопасных для жизни экспериментах. Нежной родственной привязанностью Эндера остаются отнюдь не родители, а старшая сестра Валентина, позднее ставшая «летописцем живущих».

Время написания романа сказалось на политических предпочтениях Орсана Карда. Он настолько искренне опасается такой враждебной структуры, как Варшавский Договор, что даже заставил отца Эндера стыдиться своего польского происхождения, а саму страну представил в качестве изгоя международного сообщества.

Оригинальную философскую ноту можно найти на последних страницах романа: неожиданный взгляд на уничтоженных «жукеров» под новым ракурсом меняет мировосприятие главного героя и становится завязкой для следующих историй. И несомненно возрастающее мастерство автора — все романы-продолжения космической серии ничуть не уступают в качестве первой книге о детстве Эндера.

Очень сложно писать об этом произведении, ведь само название «Алые паруса» давно превратилось не только в поэтический символ, но и в известный языковой штамп: достаточно вспомнить многочисленные кафе, пионерские лагеря, литературные объединения, носящие это имя. Что уж говорить о многочисленных стихах и песнях на этот сюжет, театральных постановках и экранизациях. Пик такой популярности приходился на 60-70-е годы прошлого века — видимо, людям в ту эпоху катастрофически не хватало романтики.

Первый раз я прочитала это произведение в подростковом возрасте и, надо сказать, была разочарована. Сюжет показался мне банальным и предсказуемым, а главная героиня (кстати, ее нежное имя Ассоль также было растиражировано в качестве названий парикмахерских и других культурно-бытовых учреждений) даже несколько раздражала своей слепой верой в ожидание чуда – как мне тогда казалось, именно это и было ее главной заслугой.

Понимание «Алых парусов» пришло позднее: перечитав это произведение уже в зрелом возрасте, я поняла, что это не только романтическая сказка, но и философская притча (что роднит ее с моим любимым «Маленьким принцем» А. де Сент-Экзюпери). Эта книга не просто рассказывает счастливую историю Любви двух людей с «лица необщим выраженья», которым посчастливилось обрести друг друга, она говорит нам о Счастье и о Чуде, которые можно сотворить человеческим трудом (вспомним слова Грэя о том, что свой рай он создаст собственными руками).

Пересмотрела я и свой взгляд на образ главной героини: Ассоль, живущая в чуждой ей среде, сумела остаться сама собой, несмотря на все насмешки, сохранив свою летящую душу и свою мечту. Именно поэтому, а не из-за безмолвного ожидания, к ней и пришло ее Чудо, которое сотворил для нее Грэй.

Книга написана Александром Грином на одном дыхании и читается запоем. Определенный автором жанр «феерия» несколько необычен, но очень точно определяет характер данного литературного произведения: «Алые паруса» – это и волшебная история и яркая, праздничная повесть. Это необыкновенно красивая книга, говорящая о прекрасных вещах: начиная с описания главной героини с неправильным, но необыкновенно милым лицом, и заканчивая перечнем экзотических грузов, которые любил возить капитан Грэй.

В центре романа стоят яркие романтические образы главных героев, которые оттеняют второстепенные персонажи метко, несколькими чертами обрисованные Грином – хрупкая мать Артура, суровый Лонгрен, веселый матрос Летика с судна Грэя и прагматичный помощник капитана Понтен.

Писатель мастерски, почти по-театральному строит композицию своего произведения, рисуя выразительные эпизоды, раскрывающие как суть происходящего, так и формирование характеров главных героев — это и сцена мести Лонгрена трактирщику Меннерсу, и встреча маленькой Ассоли с Эглем, и работа Артура Грея юнгой у капитана Гопа. И все эти краткие вставные новеллы ведут к кульминации произведения – неожиданному появлению над морем сияющих парусов, от которых сжимается сердце не только у Ассоли, но у миллионов читателей разных поколений.

Простой и лаконичный язык этой книги я бы определила как «небанальный». Автор находит необыкновенно оригинальные эпитеты и метафоры, помогающие расцветить сюжет новыми красками. Чего стоит такие определения как «звонкая душа Грэя» или «счастье пушистым котенком поселилось в ее груди».

И в заключении еще одна цитата из книги: рассуждая о чудесах, капитан Грэй говорит, что их можно творить с помощью «улыбки, прощения или вовремя сказанного нужного слова». Давайте прислушаемся к этим словам, чтобы в нашей жизни стало больше праздника или, говоря языком Грина, феерии.

Недолгая литературная история человечества может похвалиться многими мастерами этого ремесла. Есть таланты, получившие свой статус по историческим или этническим причинам, есть гении, которые за несколько страниц своего текста оправдали свое звание, есть труженики, которые долгие годы оттачивали свое умение и заработавшие, еще при жизни или после нее, свой статус. Таких причин или факторов можно называть еще очень много, вот только для классификации гения Набокова очень трудно выбрать какой-то один или, даже, несколько.

Произведения этого автора рано или поздно попадают в обязательную программу современного «читающего» человека. Даже очень далекие от литературы люди «слышали» о его «Лолите», а в некоторых «интеллектуальных» кругах затронуть тему Набоковских произведений считается проявлением хорошего вкуса и образования.

Именно «Ада, или Эротиада» стала для меня решающим аргументом в пользу того, что Набоков не просто гений, но еще и невероятно образованный литератор, который мог творить из слов абсолютно все. Попытаюсь объяснить — я представляю себе картину: сидит Набоков возле листа бумаги и думает: «А давай-ка я из обычных слов сделаю шедевр». И он делал… Еще как делал.

История в романе происходит на некой планете – Антитерре. Перекручивая историю и географию, Набоков сделал планету такой, которая ему нужна была для романа. Америка и Россия в нем – это одна страна, а дуэли и поместья отлично приживаются рядом с небоскребами городов и современными самолетами. Именно история, а не действие, разворачивается вокруг отношений между Адой и Ваном, которые (что для Набокова не ново) являются родственниками. История их любви начинается в раннем детстве и проходит через весь роман. Несколько раз они расстаются и вновь соединяют свои судьбы. И каждый из них успевает прожить насыщенную жизнь (и сюжет, поверьте, местами похож на триллер), но даже в начале книги чувствуется фатальность их будущих отношений, фатальность не в плане смертельности, а как неизбежность. Некоторые часы героев автор описывает многими страницами, есть года, которым он отводит пару предложений, и все же он мастерски умещает в свое произведение историю взаимоотношений вместе с историей созданного мира. Создается впечатление, что на последней прочитанной странице исчезает весь мир романа. Масштабностью «Ада» чем-то напоминает «Доктор Живаго» а языком… Набокова.

«Ада» еще и невероятно сложное в литературном плане произведение. Такого нагромождения стилей, приемов и словесных инструментов я не встречал больше ни в одном произведении. Даже «Улисс» Джойса сразу представляется легким к прочтению. Но стоит преодолеть какой-то внутренний барьер и начинается путешествие в страну совсем других, насыщенных и ярких красок настоящего мастера. После него понятно, почему Набоков не «восхищался бабочками», а был отличным энтомологом и не «играл в шахматы», а был в них первоклассным практиком.

Возможно, этому произведений не хватает особенной лиричности «Лолиты», чтобы считаться лучшим произведением автора. Хотя после «Ады», уже «Лолите» не хватает научности, что ли. Понятно, сравнивать разные произведения совсем и не обязательно, но Набоков-Лолита – это уже неразделимые термины, к тому же сам автор называл «Аду» «светлой версией «Лолиты».

Такую книгу не получиться прочесть «по-быстрому» или «между прочим», но если ее все-таки прочесть, то можно воочию увидеть красивый слог и глубокую идею в одном произведении (ведь даже одного из этих компонентов так мало у современников).

Когда привычные, знакомые вещи и понятия вдруг приобретают иной, загадочный смысл, выявляется их таинственное и секретное прошлое, значит, пришла пора познакомиться с еще одним произведением Дэна Брауна. В этом романе перемешано все: далекое прошлое и ближайшее будущее, оккультные учения и современные открытия науки, религия и мистика. Браун, автор известного произведения «Код да Винчи», не стал уходить от стереотипов, и «Утраченный символ» получился очень похожим на предыдущий роман: тот же главный герой, Роберт Лэнгдон, и одинаковая сюжетная линия: тайные символы, зашифрованные послания, картины, древние сообщества, разгадывание головоломных загадок, погони, путешествия по реальным историческим местам, монстроподобный злодей… Но эта похожесть нисколько не делает «Утраченный символ» хуже — наоборот, приятно встретиться с полюбившимся героем, увлекательно и поучительно следить за полетом его мысли, за логическими, порой интуитивными рассуждениями.

Роберт Лэнгдон получил от своего друга профессора Питера Соломона приглашение прочитать лекцию в Вашингтонском Капитолии. Однако этим планам не суждено было сбыться, так как в игру включился опасный, не ведающий жалости маньяк, мечтающий (всего-навсего) овладеть главной тайной масонского ордена. И Роберту необходимо менее чем за одни сутки разгадать все тайны, которые в огромном количестве попадаются на его пути, освободить Питера Соломона и спасти мир. Зная Дэна Брауна, можно не сомневаться, что его герою это, в конце концов, удастся, однако читателей ждет много интересных открытий и волнительных поворотов сюжета, оставляющих впечатление, что главному герою на этот раз не выпутаться из передряг. Здесь есть подземные хранилища, лабиринты, суперсовременные научные лаборатории, известные архитектурные сооружения, где Роберт сможет проявить свой исследовательский талант и аналитический склад ума. Загадки следуют одна за другой, а отгадки порой так близко, только руку протяни. События развиваются стремительно и динамично, на протяжении всей книги накал страстей не снижается. По следу героя идет не только убийца, но и служба безопасности ЦРУ, которая имеет свой интерес во всей этой истории.

Тонкая грань между наукой и мистикой держит в читателей в напряжении, удивляет и шокирует. Тайные организации, сложные, многоуровневые обряды для членов ордена и новичков, загадки Библии, новейшие научные супертехнологии… Не всегда понятно, где правда, основанная на реальных фактах и событиях, а где авторская выдумка. Браун на страницах книги поднимает много вопросов, касающихся человека, его места и роли на Земле, его духовных и физических возможностей. В романе фигурирует наука ноэтика, являющаяся симбиозом философии, физики и эзотерики. Ее главное кредо – человеческий разум может все. Что тут же демонстрируется, правда, на примере злодея, который мог бы достичь значительных высот, если бы не отрицательная полярность его замыслов. Затрагивается в романе и тематика Апокалипсиса, причем этот термин предстает в несколько ином свете и значении. И благодаря этому значению так страшащая многих людей дата 21 декабря 2012 года видится уже не такой пугающей.

Читается «Утраченный символ» очень легко, несмотря на исторические, философские и религиозные экскурсы. Это произведение очень познавательно, оно пробуждает любопытство и желание узнать больше даже о самых знакомых областях. Непредсказуемость, неординарность сюжета не отпускает читателя до самой последней страницы. Даже когда читатель закрывает книгу, перипетии сюжета и сделанные выводы не выходят из головы. Обилие новой или представленной в новом свете информации не дает покоя, бередит душу. Роман никого не может оставить равнодушным – кому-то он нравится безусловно, кто-то от него в полном недоумении. Критики оценили «Утраченный символ» не очень высоко, а церковь и вовсе осудила.

Рекомендую этот роман читать всем умеющим думать людям, всем, кому интересно узнавать новое или хорошо забытое старое, всем, кто любит приключения, тайны, загадки, всем, кто понимает, что без прошлого не будет будущего.

Она никогда не станет Сюзанной, не поступит в колледж, не пойдет в подвенечном платье к алтарю. Четырнадцатилетняя Сюзи Сэлмон, намереваясь сократить дорогу к дому, бежала по кукурузному полю. В холодной мгле декабрьского вечера на тропинке вырисовывался едва различимый мужской силуэт. Происходящие далее события заставляют особо впечатлительных читателей хвататься за мобильные телефоны и выяснять местонахождение собственных детей, или нервно кричать на хлопающих глазами малышей, чтобы ни при каких обстоятельствах не останавливались поболтать с посторонними.

Безусловно, первые страницы романа шокируют своей жесткостью. Боль, страх, предсмертная тоска ребенка, навязчивые запахи раскисшей земли, казалось, обещают читателям лихо закрученный сюжет триллера с поисками злодея и жаждой возмездия. Но в действительности нас ожидает психологизм семейной драмы с элементами мистических откровений. Умершая Сюзи Сэлмон затерялась в сложном пространстве параллельных миров. Пристально наблюдая за жизнью своей семьи, она будет стремиться прочувствовать свое нереализованное взросление, намеренно переселяя душу в чужое тело.

Начинающий автор Элис Сиболд неожиданно для своих издателей покорила Америку: роман уверенно вошел в список бестселлеров и позднее стал основой для сценария фильма с красивой компьютерной графикой. Тема романа болезненно близка госпоже Сиболд. Ее студенческие годы были омрачены печальным опытом жертвы насилия, что, вероятно, сказывается на манере письма. Мы привыкнем смотреть на мир глазами подростка, скромно опускающего взгляд, став невольным свидетелем поцелуя родителей. Светлый и сентиментальный тон повествования сохранится буквально до последних строк, но по контрасту в память будут врезаться эпизоды стирания граней между сферами обитания мертвых и живых. Мистика органично входит в композицию романа. Обезумевший от горя отец разбивает модели кораблей и в каждом осколке стекла видит отражение глаз умершей дочери. Не сможет избавиться от ощущения потустороннего холода странная девочка Рут, когда ее невзначай коснется душа Сюзи.

Несмотря на оригинальность сюжетного хода, в романе обнаруживается множество стереотипов. Разумеется, у сексуального маньяка будет безобидное хобби: мистер Гарви занимается селекцией роз и сооружает кукольные домики. В обитателе зеленого коттеджа в своеобразной интерпретации проявились пороки его родителей.

Если разбить термометр, то шарики ртути расползаются и несут в себе скрытую угрозу. Что-то подобное произошло и в семействе Сэлмонов после гибели Сюзи. Каждый переживает горе по-своему и тяготится обществом близких. Абигайль, нежная и романтичная мама девочки, полностью теряет над собой контроль. Возможно, многие осудят ее за бегство, поиски забвения и новой любви, отказ от воспитания детей. Это скорее мужской тип поведения в сложных обстоятельствах, а вот у Сэлмонов все роли сместились: именно отец становится эталоном ответственности и родительской любви.

Среди противоречивых миров Сюзи Сэлмон земное пространство реалистично и жизненно, с кипящими страстями, ревностью и печалью. В суждениях об этой стороне бытия языком девочки говорит зрелый опыт Элис Сиболд. И совершенно по-детски наивна индивидуальная посмертная вселенная Сюзи, она похожа на мечту сбежавших с уроков школьников. Мятное мороженое, модные журналы и отсутствие домашних заданий.

Я несколько раз откладывала чтение книги, никак не вдохновляла первая фраза о смерти. Заставила себя прочитать несколько страниц, и больше не прерывалась, пока не дочитала. Оказывается, смерть – это всего лишь повод поговорить о жизни и о любви.

Наблюдается определенная тенденция: чем глубже в своих изысканиях ученый муж погружается в науку, тем менее понятным языком он начинает выражать свои мысли. Бесспорно, его лексика и сам способ формирования фраз становятся трудноусваиваемы для обывателя, но речь не идет о коллегах и соратниках. Так вот, с Карлом Саганом такие метаморфозы не случились, и благодаря этому любой человек, которого заинтересовала природа происхождения себя самого и окружающего мира, может удовлетворить этот интерес, прочитав научно-популярный роман «Космос». Так просто и доступно, пожалуй, об этом предмете не писал никто из владеющих предметом на научном, а не на фантастическом языке.

Слог писателя на самом деле прост и аллегоричен. Небольшой пример для прикладного понимания. Вот стандартный пример описания черной дыры: «сила её притяжения настолько велика, что покинуть её не могут даже те объекты, которые движутся со скоростью света». А теперь стоит разобраться, что такое скорость света, не так ли? И в голову ложится число с огромным количеством нулей, а в душе возникает ощущение собственной неполноценности из-за недопонимания очевидного. Пример Сагана расставляет все по своим местам. Если бы Алиса, Заяц, Шляпник и Чеширский Кот попали вместе со своим чаем в зону притяжения черной дыры, их тела вытянулись бы медленно, но до состояния тончайших нитей и безвозвратно исчезли бы в известном направлении, но неизвестном пространстве. Более того, то же самое случилось бы и с каплями распиваемого ими чая. Дольше всех продержалась бы улыбка Чеширского Кота. Но и она, по мере неотвратимо растущего притяжения по мере приближения к Черной Дыре исчезла бы в ней вслед за своими товарищами. Только позже, так как является объектом световым, а не материальным. И обогащенное знаниями, переданными Саганом, удовлетворенное сознание расслабляется. Все просто и понятно, и усвоено навсегда.

Возможно, детское желание бруклинского мальчишки понять, что такое звезды, и нарицательные ответы взрослых по этому поводу: «Они сияют, малыш», — навсегда сохранили в ученом и писателе твердое и искреннее желание объясняться понятно. То, что звезды сияют, Карл Саган отлично видел сам, а спрашивал совсем о другом. Он получил свои ответы и посчитал их интересными другим людям. Ведь заинтересованная аудитория очень велика, а самому вопросу ровно столько же, сколько самоидентификации самого человека. Саган правдоподобно фантазирует на эту тему: первобытный человек, только что нашедший огонь, точно так же смотрел на звезды. И ему совсем не хотелось принимать на веру утверждения шамана о том, что это шкуру накинули на небо, и свет проникает сквозь дыры в ней. Но и шаман имел рациональное зерно: зачем волновать лишний раз человека и будоражить их покой – вдруг ему покажется, что эти светящиеся объекты могут начать падать на голову?

О религиозном вмешательстве в науку с целью её торможения очень много горьких мыслей в романе. Это и судьбы Иоганна Кеплера, Галилео Галилея и Николая Коперника. И падения держав и гибели цивилизаций, вследствие которых навсегда утрачивалось созданное, и развитие наук останавливалось иногда и на тысячелетие. Но самой глобальной потерей в истории Земли Саган считает уничтожение Александрийской библиотеки. Сама природа научного открытия всегда базируется на предыдущих достижениях. Так, к примеру, Ньютону помогли открыть закон всемирного тяготения исследования Кеплера в этом направлении. Каждый астроном атеист по сути своей профессии, и именно поэтому Саган делает своими главными своими героями именно Кеплера и Ньютона – ученых, которые доказали, что в создании мира и его управлении нет ничего божественного, а только точный и простой математический расчет (при этом сами будучи вовсе не атеистами).

Карл Саган — воинствующий пацифист по своей натуре, как противоречиво ни звучало бы выбранное словосочетание. Он одинаково яростно ненавидит ядерную гонку вооружений, Советский Союз и собственную отчизну – США. В Россию, кстати, на малую родину Циолковского, его не пустили, потому что в это время там судили диссидентов. Неоднократно наземные космические исследования лабораторий ученого контролировались и патрулировались ВВС. Но ненависть писателя имеет другую природу. Его возмущает безумное растрачивание средств на ядерное вооружение и обрезание бюджетов исследования Марса, из-за которых закрываются проекты его коллег. А проект такого масштаба готовится десять-пятнадцать лет. В то время – роман дописан в 1980 году – военно-промышленный комплекс был базой и американской, и русской экономики.

Роман оставляет удивительнейший эффект, создает неожиданное душевное состояние. Природа, созданная космосом, становится близкой и понятной. А собственная злость — объяснимой и очень глупой.

— И с нами не случится ничего плохого?
— Нет, конечно.
— Потому что мы несем огонь?
— Да, потому что мы несем огонь.

Что-то произошло. Событие планетарного масштаба, нарушившее не только экосистему Земли, а и весь социально-политический лад. Нет больше границ, нет производств, нет телевидения и интернета, нет тюрем и полиции. В таких условиях главным героям романа предстоит пройти долгий путь к своему спасению.

История об отце и сыне, которые отправились в путь, так как у них осталось минимум провианта и местный климат становится все суровее. Мать оставила их практически сразу после родов, решившись на самоубийство от ощущения полной безысходности. Их дорога проходит в недалеком будущем после катастрофы (сама катастрофа не описана и можно только догадываться, чем она была вызвана), принесшей глобальные катаклизмы. Им приходиться питаться найденными плодами и немногими «деликатесами», оставшимися в разграбленных супермаркетах. Но страшнее голода и пробивающего мороза для путешественников является возможность встречи с немногими выжившими – в новом мире каннибализм является одним (и далеко не редкостным) из способов выжить.

Роман написан так легко и мощно, что сразу же ощущаешь себя его главным героем. Нужно выжить, выжить для того, чтобы выжил твой сын. Выжить, когда уже есть все признаки смертельной болезни (возможно, воспаление легких). Нужно быть готовым использовать последнюю пулю для того, чтобы твой ребенок не испытывал ужаса мучений. Образ отца невероятно сильный. Даже учитывая, что его любовь к сыну на фоне постапокалиптической картины мира кажется несколько приумноженной, но ТАКИХ людей и отцов в наше время встречаешь чаще в книгах. И это проявляется, конечно же, не только в действиях, но и в словах, сказанных или нет.

В начале текста я написал, что после катастрофы не осталось много благ и инструментов цивилизации. Но самое главное, что осталось в героях – это «огонь». Вера? Надежда? Доброта? Человечность? Возможно, «огонь» — это набор всех этих качеств и еще многих других?

Мое знакомство с современной литературой было очень печальным. Сначала интересный, но однообразный и часто скучный Коэльо, потом мерзкий и бредовый Андахази, ну и много остальных своеобразных писателей, но в большинстве — «слабых» писателей. «Дорогу» я взял читать, так как на книжке был спойлер: «От автора «Старикам тут не место». А эта экранизация была одним из ярчайших моих впечатлений 2008 года (да и премий она получила достаточно). И я проникся. «Фишка» книги, наверное, в том, что она написана очень доступным и понятным языком, но пробивает в самые глубины сознания. И важно еще то, что язык не простой, а именно понятный и доступный. Читаешь как приключенческую сагу и получаешь впечатления, как от философского трактата. Я физически ощущал холод и голод ребенка, и еще больше чувствовал тревогу и переживания отца.

Хорошо, когда произведение оставляет больше вопросов, чем ответов. Это именно такой случай, причем вопросы касаются не только глубин человека, но и общества. И очень приятно, что это именно современное произведение. Произведение без частых и популярных нынче пошлости и натурализма, которые мало чего могут дать миру в плане идейности.

Чуть позже, конечно, я увидел и экранизацию этого романа. Тоже отличная картина, выдержанная в духе книги, и хорошо отыграна. Но, как часто это бывает, текст действительно богаче и способен нарисовать в воображении куда более сильную и впечатляющую историю.

Одна из сильнейших фраз в романе – самая последняя, еще и учитывая то, что роман о будущем: «…А человечество еще только делало свои первые шаги».

Маг, его ученик, трудные упражнения, изнурительные занятия… Знакомо, правда? Однако это не Гарри Поттер в школе колдовства и магии. Это юный Скив, неудачливый воришка, ставший учеником мага Гаркина. Скив не очень умелый, не слишком старательный, в общем, такой себе лоботряс. И Гаркин задумал преподать ему наглядный урок – вызвать демона, чтобы показать власть и могущество настоящего мага, умеющего повелевать даже потусторонними силами. Была начертана пентаграмма, произнесены заклинания, однако в самый неожиданный момент вмешался случай. Его олицетворением стал наемный убийца, которому удается его черное дело, впрочем, не слишком успешно — ведь выжить убийца не смог. И вот юный Скив остается наедине с демоном Аазом, которого Гаркину удалось все же вызвать…

Я прочитала «Еще один великолепный МИФ» Роберта Асприна около четырех лет назад. Оно оставило неизгладимое впечатление на мой не избалованный еще обилием фэнтезийных книг разум. С первой страницы это произведение захватывает так, что оторваться невозможно. Динамично развивающийся сюжет, необыкновенные приключения героев, комичные и опасные ситуации, в которые они попадают – все это не отпускает читателя, пока он не перевернет последнюю страницу, держит в напряжении. Роберт Асприн в своих МИФологиях развил собственную концепцию понимания устройства мира. В этом мире некоторые понятия оказываются совсем не такими, каким мы привыкли их видеть, и означают совсем не то, что мы привыкли о них думать. В этом мире существуют параллельные миры, в которых живут… демоны, бесы, дьяволы, и оказывается, они совсем лишены мистического смысла, однако сохраняют черты характера, присущие своему классу. А что вы хотите — МИФы есть мифы. Путешествовать между этими мирами можно практически свободно, чем и пользуются главные герои, ввязываясь в такие авантюры, выбраться из которых сложновато, ведь им противостоит сильнейший противник – амбициозный и немного сумасшедший маг Иштван.

Дело осложняется тем, что Ааз полностью лишился своих магических способностей, и надеяться выбраться из передряг можно, полагаясь только на силы юного ученика-недоучки. И теперь за дело принимается Ааз — чтобы выбраться из мира, в котором он застрял, демон решается стать наставником Скива, обучить его магии, чтобы вернуться в свой мир. Скив учится магии в полевых, а порой и боевых условиях. И удивительное дело, теперь у него гораздо лучше получается колдовать – он определенно делает успехи в магии, а заодно, проявляет смекалку и сообразительность в обычных, немагических делах. Еще бы – не у каждого начинающего волшебника наставникам является клыкастый, покрытый зеленой чешуей демон. Стиль его обучения, как показали дальнейшие события, отличается особой наглядностью, демонстративностью, и юноша полностью оправдывает мудрое изречение, что учитель появляется тогда, когда ученик готов его слушать. Читателей ждет много интересных событий, настоящие и опасные приключения. Разношерстная команда, которая собирается вокруг Скива и Ааза, попадает во многие непредвиденные ситуации, но всегда с честью выходит из них…

Произведение пронизано искрометным юмором, что дает возможность назвать его юмористическим фэнтези. Читать его легко, интересно, увлекательно. Изюминкой являются эпиграфы к каждой главе, которые очень удачно и иронично комментируют основную суть, идею и вывод каждого подраздела. Оригинальность сюжета удивляет, вызывает восхищение и неуемное желание узнать — а что же будет дальше? И читатели не будут разочарованы, ведь многотомное продолжение приключений обаятельных героев Скива и Ааза окунет их в еще более нереальные события и передряги.

Чтобы освежить свою память, я на днях еще раз перечитала «Еще один великолепный МИФ», и мнение мое о нем несколько изменилось. Причем в лучшую сторону. Это глубокое, несмотря на несерьезный жанр, произведение, которое предлагает читателям задуматься о существующей реальности, об иллюзиях, отношениях, о таких понятиях, как честь, дружба, верность. Рекомендую читать всем любителям фантастики и фэнтези, а также нелюбителям. А вдруг понравится так, что станете поклонниками этих жанров?..

Повесть–притча Хемингуэя входит в программу обязательного чтения для первого курса факультета романо-германской филологии. Помню, что на тот момент книга не вызывала никаких чувств, кроме раздражения. Текст казался занудным, сложным для перевода и бессюжетным, персонажи удручали какой-то картонной шаблонностью. А вот море запомнилось больше, встречались изысканно красивые фрагменты: сияние плавников сквозь поверхностные слои воды, растворяющиеся в глубине опасные силуэты хищников… Сдав зачет, как и следовало ожидать, зашвырнула книгу подальше.

Видимо, для полноценного восприятия повести Хемингуэя необходимо достичь определенного возраста. Лет через пять случайно открыла книгу и уже не смогла оторваться. До сих пор не могу понять, как удалось такому ветреному жизнелюбу и авантюристу, как папаша Хэм, создал практически христианский манифест на уровне ортодоксальных текстов «Добротолюбия». И совершенно невероятно, что современники услышали этот посыл и оценили: Хемингуэй получил Пулитцеровскую премию именно за «Старика и море». В оригинальном тексте название звучит как «The Old Man and the Sea» — определенные артикли и заглавное написание нарицательных понятий переводит эти образы на уровень аллегорических категорий, символов завершающего путешествия души человека по житейскому морю.

Говорят, что прототипом старика Сантьяго был Грегорио Фуэнтес, приятель Хемингуэя из кубинского периода жизни. Восемьдесят четыре дня безуспешной рыбалки в Гольфстриме повесили на Старика клеймо неудачника. Вопреки здравому смыслу Сантьяго продолжает верить в фортуну и вновь выходит в море, где его ожидает кровавая схватка с акулами и двое суток призрачной надежды, которая растворяется на глазах, насмешливо оставив на память о себе только гигантский остов рыбы. Есть в повести и линия любви, но не в романтической ее вариации. Это трогательная любовь-забота кубинского мальчишки о постороннем старике: когда-то давно Сантьяго обучил Манолина правилам рыбной ловли. Скажите, а у Вас много знакомых подростков, которые бы сидели у постели заболевшего деда и заботливо укрывали одеялом? Задумывались о чистоте его одежды и подогревали кофе?

Мне нравится обыденность, и простота языка повести, любая претенциозность разрушила бы очарование стиля. Эта книга не о силе духа и борьбе человека со стихией, как нам долго внушали литературоведы. В финале жизненного пути Хемингуэй написал об обретении человеком смирения. Сантьяго похож на галилейских рыбаков, сопровождающих Христа. Выгоревшая заплатанная рубаха, нищета и невезение не озлобили его. Старик живет по принципу «неси свой крест и веруй», он ни при каких обстоятельствах не позволяет отчаянию поработить его дух. Главное, что мы запомним из притчи – ценность каждого мгновения жизни. Такое ощущение, что Хемингуэй создал текстовую иллюстрацию к библейскому посланию апостола Павла: «Мы в отчаянных обстоятельствах, но не отчаиваемся, низлагаемы, но не погибаем». Как жаль, что самому автору не удалось уподобиться Старику, и раздался тот роковой выстрел. Видимо, легче проповедовать высокие идеи, чем следовать им.

Второй раз я читала книгу медленнее, хотелось понять значение многих деталей. У Хемингуэя нет случайных элементов, все строится на игре подтекстов. Мне было интересно узнать, как выглядела висевшая на стене хижины Сантьяго олеография «Santa Maria del Cobre». Оказалось, что это очень красивая типично кубинская икона, на которой погибающие при шторме рыбаки обращаются с просьбой о помощи к парящей в облаках Богоматери. Потом нашла портрет «DiMaggio» — Старика так восхищали спортивные достижения этого красавчика, выходца из многодетной рыбацкой семьи.

«Старик и море» — книга, которую стоит прочитать, только для ее восприятия нужен некий психологический настрой. Она может пролететь мимо сознания в жаркий пляжный день или под перестук колес поезда. Лучше посвятить ей пару часов тихого зимнего вечера, Вы, безусловно, оцените ее необычность и еще долго не сможете избавиться от состояния светлой грусти.

Так уж устроена моя социофобия, что для того, чтобы поделится своими впечатлениями о «Затмении», вначале мне необходимо оправдаться – почему я вообще ее прочел. Именно оправдаться, ведь даже многие поклонники этого цикла начинают свой рассказ о нем словами «конечно, она (книга) такая и эдакая, но…» или «может, кому и не понравилась, но мне…». Когда я работал в офисе, у нас был закрыт доступ к Интернету и любому «постороннему» софту, и когда одна из коллег принесла электронный файл с этой сагой, то за одну только неделю ее прочли несколько десятков сотрудников, среди которых (краснея) был и я.

Для своего спокойствия и с целью восстановления своей литературной кармы, замечу что третья книга саги была моей последней. Даже малейшего интереса не осталось, чтобы узнать финал всей истории. Если первая книга была для меня новой (с таким жанром я еще не знакомился) и хотя бы динамичной, если вторая представляла исследовательский интерес (на что способна фантазия автора, который задался целью создать не просто историю, а целый мир вокруг истории), то третья книга стала для меня точкой остановки.

Основной сюжет или, правильнее будет сказать, действие заключается в продолжении мести вампирши Виктории, начатой в «Новолунии». Для своих решительных действий она создает целую «армию» новоиспеченных вампиров, возглавляя которых, вступает в «финальную схватку». Причем эта схватка не только против Калленов, но и против оборотней, вступивших в союз с вампирами. И уже совсем нетрудно догадаться, почему вообще этот союз стал возможен – конечно же, «армия» Виктории напугала участников будущего объединения, которые решили, что поодиночке ну никак не справиться. Оборотни же вступают на тропу войны, чтобы защитить жителей города и, конечно же, саму Беллу (и, боюсь, что доведись им выбирать приоритетность объектов защиты, у жителей города шансов было бы куда меньше).

И если бы все так и было… Весь этот «экшн» занимает чуть больше 1/10 части произведения. Остальной объем автор оставил для бесконечных диалогов, монологов и описаний мыслей главной героини. Начатый еще в предыдущей части «любовный треугольник» уже требует своего разрешения. Но то ли у главных героев нет желания его «решить», то ли им не хватает знаний в математике… Вот так и протекают бесконечные терзания Беллы между нереальной (пишу такое слово, потому что все другие положительные эпитеты Белла уже употребила) красивостью Эдварда и чувством свободы (это слово из книги, но я так и не понял – «свободы» от чего?) с Джейкобом. О финале промолчу, вдруг кто-то не знает (сомневаюсь конечно, но…).

Ну не могу я понять это произведения, как ни стараюсь. Может, я уже стар или слишком консервативен, но большей частью книга вызывает недоумение, непонимание или вообще смех. Если уже все серьезно (а дело идёт к свадьбе), то какая барышня позволит себе мотоциклетные (и не только) прогулки с другим? Я не то чтобы за общественное мнение переживаю, а больше о личном. А потом ее оправдывает сам «парень»… Ну вот в таком духе все мысли. Поверьте, их данная книга может вызвать больше чем. Всем этим я хочу сказать, что «Затмение», как любое современное «народное» поп-ток-реалити-шоу, вызывает определенные эмоции и мысли, но мысли эти больше мусорные и бесполезные. Так… времяпровождение… и ни на 1% больше.

Если бы автор «Затмения» уделила больше внимание «остроте» действий, возможно, книга получилась чуть более приближенной к динамичности экранизации. Не хочу в очередной раз писать о смысловой составляющей книги или обсуждать «литературную» ценность. С этим произведением данные понятия у меня не вызвали никаких ассоциаций. В итоге, 1 балл ставлю за то, что это книга, 1 – за огромную популярность, и еще 3 – за то, что ее все-таки читают, а не только смотрят (за читательский процесс я всегда «ЗА»).