Живая книга

«Нефритовые четки» — на сегодняший день последняя по времени написания книга Бориса Акунина о Фандорине. Учитывая, что в последнее время автор полностью переключился на другие проекты (в том числе занимается циклом романов о потомке Эраста Петровича), боюсь, больше книг и не будет. Это не роман, а сборник рассказов и повестей, действие которых разбросано по разным годам — считается, что они призваны восполнить белые пятна в жизни главного героя и помочь читателю составить более-менее цельную картину.

Со своей задачей книга справляется вполне удовлетворительно. Читатель узнает о годах, которые чиновник провёл в Японии («Сигумо»), о его подвигах в Москве, которые не упомянуты в романах («Table-talk 1882 года», «Нефритовые четки» и т. д.), об одном необычном деле из короткой карьеры бедняги Анисия Тюльпанова («Скарпея Баскаковых»), ну и о дальнейшей эмигрантской жизни Фандорина — в Англии («Бристольское чаепитие»), в Америке («Долина мечты»), во Франции («Узница башни»). Качество рассказов колеблется довольно сильно — есть как откровенно халтурные в плане проработки вещи, так и очень сильные, не уступающие жемчужинам фандоринской серии.

Красной нитью через книгу идёт лёгкий пародийный стиль — название «Скарпея Баскаковых», например, никакие ассоциации у вас не вызывает? ;) Мне из сборника больше всего понравились повести «Сигумо», «Из жизни щепок» и «Перед концом света». А финальный аккорд, так сказать, апофеоз всего сборника — «Узница башни», в котором Фандорин и Маса действуют в тандеме с Шерлоком Холмсом и доктором Ватсоном, показался мне хоть и забавным, но не более того.

Пауло Коэльо — один из тех авторов, которые воспринимаются читателями «полярно». Половина из тех, кто знаком с его книгами, расхваливает их и самого автора до небес, пока вторая половина плюётся и изрыгает проклятия. Те, кому книги Коэльо нравятся, утверждают, что в наш век смуты и душевного разврата эти произведения пытаются достучаться до светлых сторон человеческой души. Противники же обвиняют автора в раздражающем морализаторстве и догматизме, из которого на деле ничего хорошего не получается. И первых, и вторых, судя по всему, целые армии. «Большая разность потенциалов налицо, а значит, книги Коэльо как минимум способны порождать неплохой электрический разряд», — подумала душа физика, указав телу пойти в магазин и купить одно произведение писателя, чтобы разобраться с феноменом Коэльо лично и не попасть в ситуацию «Пастернака не читал, но…».

Несмотря на то, что знаковой вещью автора является роман Алхимик, я купил «Книгу воина света» — как я себе уяснил на опыте, обычно по не самым известным и популярным книгам писателей можно гораздо лучше судить о них; так сказать, незамыленным взором. Книга не очень большая, скорее напоминает недлинную повесть. Интересна внутренняя структура текста: по сути это сборник коротких притч и наставлений в обёртке одной фантастической истории, истории о мальчике и таинственной женщине и об их мимолётных встречах на берегу моря. Именно эта женщина-загадка и продиктовала мальчику «книгу воина света».

Сначала поговорим о наставлениях. На самом деле, в них не содержится ничего особенного — обычные пафосные «учения жить». И вправду, кого-то это может раздражать. Однако, в отличие от свода многих других «жизнеуказаний», эти наставления не всегда последовательны (чему и недоумевает конце книги записавший их мальчик). На какой-то странице может быть написано одно, на другой — нечто совершенно противоположное. По мнению Коэльо, это не страшно, ибо воин света не некое абсолютно запрограммированное и логичное существо. Скорее, наоборот — он вечно в противоречиях и поисках, и именно это делает его воином света. В этом главная идея произведения.

Но наставления в книге не главное. История-«фантик», эта обёртка для запланированного автором кладезя мудрости, с лёгкостью переигрывает основное содержимое книги и выходит победителем. Уже через пару дней после чтения в памяти у меня из всего этого вороха учений и притч ничего не осталось — а вот образ мальчика, сидящего на пустынном берегу и пытающегося услышать звон колоколов, запомнился надолго. Это и стало для меня той стержневой мыслью, которую я вопреки задумке автора извлёк из «Книги воина света»: людям нужны истории, пусть наивные, фальшивые, но красивые. Истории проникают в нас, чтобы остаться там надолго и незримо нас менять. А открытая агитация и наставничество (к сожалению или к счастью) «не работают». Они могут вызвать в нас кратковременное увлечение и подъём, но пройдёт время, волны разгладятся, и останется только история — может, бессмысленная, может, даже глупая, но останется только она.

Рэй Брэдбери — очень милый старичок. Человек, который напоил весь мир вином из одуванчиков и в век лязгающего железа и клубов фабричного дыма вновь заставил нас поверить в торжество добра. Он утверждает, что можно жить вечно, питает безграничную надежду на гений человеческого разума и призывает всех не останавливаться на достигнутом, покорять новые вершины — помнить, что «Р» значит ракета, а «К» значит космос. Добрейшей души человек, в чьих произведениях обычно холодный и жестокий мир расцветает тёплыми красками.

Да, большинство знает Брэдбери именно таким. И это замечательно. Но те, кто знакомы с творчеством мастера не только из сборников классической фантастики и романтической прозы, знают то, отчего другие раскрыли бы рты.

Например, Рэй Брэдбери помнит с кинематографичной точностью всю свою жизнь с самого момента рождения… а может, даже чуть раньше. Этот жутковатый факт становится ещё более страшным, если прочитать его рассказ «Маленький убийца», где рассказывается о том, как НА САМОМ ДЕЛЕ новорождённые младенцы относятся к новому для себя миру и тем, кто подарил им жизнь.

Вот ещё малоизвестный факт — великий романтик начинал свою карьеру вовсе не в качестве фантаста. Нет, первая его книга была сборником рассказов ужасов — очень необычных и тёмных рассказов ужасов, не похожих ни на что другое. Сборник был озаглавлен «Тёмный карнавал».

Страшные, гротескные и искажённые образы населяли эти рассказы. Маньяки, чинно обедающие за столом вместе с только что убитой ими семьёй, и глумящиеся немыслимыми образами над трупами в кладбище. Вампиры, рыщущие по ночам в городе в поисках очередной жертвы. Странные люди, которые испытывали внезапный панический страх перед собственным скелетом и пытались от него избавиться… или идущие сквозь тьму к своему погибшему возлюбленному в бурлящие глубины городского стока. Смертоносные предметы — банка с непонятным, но очень-очень жутким содержимым и коса, один взмах которого уносит десятки жизней. И ещё многие порождения буйной фантазии, которые способны напугать по-настоящему.

Кто-то удивится, но именно на страницах «Тёмного карнавала» впервые появилась загадочная Семья — ведьма Сеси, крылатый дядюшка Эйнар и мальчик Тимоти (через полвека Брэдбери объединит все истории о них в роман Из праха восставшие). Но в отличие от, например, «Апрельского колдовства», оставляющего после чтения светлую тоску, рассказ «Странница» из сборника вызывает в основном страх перед необычными способностями юной ведьмы, безжалостно терроризирующей неугодного ей родственника.

Пожалуй, «Тёмный карнавал» — самое подходящее название для этой книги. Калейдоскоп историй действительно напоминает карнавал, к образу которого Брэдбери потом не раз вернётся в своих более известных произведениях, не относящихся к «ужастикам». Впрочем, до конца этот жанр он так и не оставит — и в последних сборниках автора можно найти такие вызывающе дрожь истории, как «Земля на вывоз» о похороненных заживо, и «Звери» — о зверях в человеческом обличье. Все те, кто хотят узнать новые грани творчества Брэдбери, или просто ценители хороших страшных историй — добро пожаловать на тёмный карнавал, представление начинается!..

«Роботы Зари» полагались как последняя часть трилогии про детектива Элайджа Бейли и Р. Дэниела Оливо. Однако спустя много лет после написания романа Азимов написал четвёртую книгу цикла — Роботы и Империя, которая связывала книги с миром Академии. Однако во время чтения «Роботов Зари» всё равно хорошо ощущается завершённость истории, её цельность.

Итак, снова Земля будущего, снова мрачные просторы стальных пещер. Но на этот раз картина не столь безнадёжна, как в предыдущие времена. Детектив Элайдж Бейли, сумевший понять катастрофичность положения землян, сумел собрать вокруг себя горстку единомышленников — тех, кто не побоится поднять голову и взглянуть на обнажённое Солнце. В планах группы — начать в будущем экспансию на другие планеты, невзирая на неодобрение космонитов, вырваться из плена стальных пещер. И всё бы шло своим чередом, если бы не очередное задание…

На этот раз детектива приглашают не куда-нибудь, а на саму Аврору — сердце космонитской цивилизации, мир Зари. Естественно, Бейли не может отказаться от столь заманчивой возможности, тем более что там ему снова предстоит встреча с давним знакомым и коллегой — Р. Дэниелом Оливо. Им вместе необходимо расследовать убийство, которое произошло на Авроре, но ситуация осложняется несколькими факторами: во-первых, убийство не совсем обычное — убит не человек, а робот (впрочем, настолько совершенный, что его от живого существа особо и не различишь); во-вторых, прибыв на Аврору, детектив с изумлением узнаёт, что здесь же и поселился ещё один хорошо знакомый ему из прошлого человек — женщина из планеты Солярия…

По закрученности детективного сюжета третья часть цикла, пожалуй, является лучшей. По крайней мере, для меня развязка была действительно неожиданной. И, как всегда, преступление на Авроре является не просто локальным инцидентом (приехал — раскрыл убийцу — вот тебе медаль), а событием с глубинным смыслом и далеко идущими последствиями. На этот раз — ОЧЕНЬ далеко идущими, аж до тысячелетий. :)

Но вообще, всё хорошо, что хорошо кончается. Конечно, Азимов не мог допустить, чтобы обожаемое им человечество бесславно сгнило в железных стенах родной колыбели под гнетом космонитов — это было понятно ещё из блистательной первой книги. О нет, в какой бы ни было ситуации люди всё равно найдут лазейку наружу — и, как мы увидим в «Академии», вполне себе уютно расселятся по всей необъятной Галактике. :)

После прочтения «Града обреченного» (читается именно через «е», а не «ё», так настаивает сам Борис Стругацкий), сложного, многогранного произведения, возникает один непростой вопрос: к какому жанру относится этот роман? Фантастикой «Град обреченный» можно назвать весьма условно: конечно, как говорят герои книги, «Эксперимент есть Эксперимент», однако очень многие события и явления романа не поддаются никакому рациональному объяснению — на грани мистики или даже триллера: от нашествия павианов, описанного довольно-таки жутко, и заканчивая разгуливающими по руинам памятниками, перед которыми потом главный герой произносит задушевный монолог. В романе можно также найти примеси многих других направлений: тут тебе и детектив, и драма, и приключения, и всё-всё-всё. Затягивающая сила романа в результате исключительно велика, но главное, конечно, не в этом.

Сюжет «Града обреченного», вообще-то, достаточно характерен для фантастики середины ХХ века, но необычный способ подачи и изложения делают его чем-то совсем особенным. Андрей Воронин, типичный советский парень, переживший ужасы войны и свято верящий в непоколебимую правоту Партии, попадает в странный Город, населённый весьма разношерстым народом. Всё население Города тоже выдернуто из своих эпох и стран: тут и офицер вермахта, при каждом удобном случае начинающий славить фюрера, и робкий китаец, помятый жизнью, и проститутка из послевоенной европейской страны, и классический русский мужик, всегда готовый постоять за себя и за других против какой угодно чумы. Объединяет их разве что принадлежность к двадцатому столетию. Наставники Города — персоны почти мифические, сопровождающие каждого жителя Города (непонятно, люди ли это, а может, инопланетяне или ещё кто) — разъясняют новоприбывшим, что на самом деле никакой особой жути нет, они не в раю и не в аду, а просто попали в такой специальный Эксперимент. А цели и задачи этого Эксперимента они никак не могут сообщить жителям, иначе вся затея потеряет смысл. И весь этот котёл с пёстрым содержимым варится в собственном соку, удивительно напоминая по своей хаотичности и многоликости нашу собственную жизнь: у каждого свои цели и стремления, каждый верит в то, во что ему верить удобно, и каждый поступает так, как считает правильным. Эксперимент идёт своим чередом, несмотря на то, что иногда — после совсем уж безумных и страшных вещей, происходящих в Городе — кажется, что давно уже нет никакой цели в существовании Града обреченного, и всё катится в тартарары…

Читая книгу, понимаешь, почему, будучи написанной ещё в 70-х годах прошлого столетия, она была издана только ближе к 90-м, на пороге развала советской системы. ТАКОЙ книги не могло быть в печати, пока жёсткая власть ещё сохраняла хоть какую-то стабильность. Одна только сцена с игрой в шахматы с Великим Стратегом, где на доске вместо фигур стоят люди, помечает роман красным грифом. А как быть с прямо-таки идиллическим эпизодом, где парень из блокадного Ленинграда и офицер вермахта чуть ли не в обнимку напиваются водки?.. Право дело, удивительно, что Стругацкие вообще решились на такой шаг, как написание «Града обреченного». Но оно, безусловно, того стоило. «Град» — пожалуй, самая непростая, заставляющая задуматься вещь у Стругацких из прочитанных мною. Даже у блистательных Пикника на обочине и Трудно быть Богом в финале изыскивалась пусть мучительная и жестокая, но правда. А в этой истории такой правды нет, да его и не могло быть — всякая непрерывность рано или поздно терпит разрыв, и искать какое-то оправдание этому бессмысленно. Проще прогуляться назад по анизотропному шоссе, там хотя бы скелет можно найти.

В общем, если вы ещё не читали одно из лучших произведений Стругацких — значит, вы ещё мало что знаете о фантастической литературе советского периода.

«Дом ужасов» относится к раннему периоду творчества Дина Кунца, когда он ещё не заработал себе славу мастера, сопоставимого с самим Стивеном Кингом. По рекомендации издателя книга была опубликована под вымышленным именем. И вообще, «Дом ужасов» — не оригинальное произведение, а переложение на бумагу сценария одноимённого фильма. Продюсеры фильма решили подстраховать успех своего детища, попросив молодого автора написать книгу на основе сценария и выпустив её на полки магазинов задолго до дня премьеры. Затея, судя по мрачноватому послесловию Кунца, с треском провалилась. Причём виноват в этом был сам фильм, а вовсе не книга. На мой взгляд, как раз книга-то и весьма неплоха.

Сюжет обдаёт приятным для ценителей ароматом классики хоррор-картин восьмидесятых. Девушка, сбежавшая из дома с возлюбленным, который работает в кочующем цирке, рожает от него уродца, больше похожего на зверя, чем на человека — и в ужасе убивает младенца. Дитя она видит воплощением зла, и ей кажется, что она поступила правильно. Но вот отец малыша от поступка жены, понятное дело, не в восторге. Конрад Стрейкер — человек, умеющий ждать и хранить в сердце чёрную ненависть; он решает мстить своей жене не сиюминутно, а спустя многие годы — девушка убежит от него, забудет пережитый той ночью кошмар, станет взрослой женщиной, поселится в тихом мироном городке. Но однажды час мести настанет: в город въедет старый цирк, который наглотался за свой век пыли дорог, и перед детьми женщины, которая когда-то убила ребёнка Конрада, широко откроются двери местного аттракциона «Дом ужасов»…

Книга очень типична для вещей Кунца. Пусть костяк сюжета и был навязан автору чужим сценарием, он сумел переработать идею и сварить из неё свой фирменный тягуче-чёрный коктейль психологического триллера с нарастающей тревогой и ощущением тотальной безнадёги. Книга по-настоящему захватывает с первых страниц: яркие визуальные образы, мрачные декорации, напряженные диалоги способствуют этому. «Экранное» происхождение книги выражается разве что в некоторой калейдоскопичности эпизодов, когда отдельные персонажи возникают и спустя пару страниц без проволочек умирают. Ну и Кунц не был бы Кунцом, если бы не вплёл в историю красную нить сложных взаимоотношений старшего и младшего поколения (на этот раз — неидеальной дочери и ещё более неидеальной матери). Всё-таки личный тяжёлый опыт автора налагает огромный отпечаток на его творчество.

Самый большой недостаток книги тот же, что во многих других вещах Дина Кунца. Это концовка. Она тут не просто плоха, а катастрофически никудышна. Из-за безобразно скомканного и разочаровывающего финала вся книга кажется обманкой, и даже становится жалко потраченного на неё времени. А обидно — если бы последняя часть книги не подкачала, «Дом ужасов» был бы очень крепким, хорошо сбитым триллером, и плевать на его киношное происхождение. Но увы, этого не произошло; поэтому, несмотря на все достоинства и вкусности, роман выглядит на порядок хуже большинства других книг Кунца.

С Владимиром Набоковым у меня сложились неоднозначные отношения. Дело в том, что в детстве в моём доме было несколько книг этого классика — из тех, что я пытался читать, Машенька, «Защита Лужина» и «Лолита». А теперь представьте идиллическую картину: сидит себе девятилетний малыш под столом и пытается вдумчиво читать произведения писателя, язык которого многие признают одним из самых изысканных и сложных в восприятии. Результат действа был плачевным. :) Помнится, «Защиту Лужина» я таки домучил где-то до двадцатой страницы. С тех пор у меня укоренилось твёрдое мнение, что Набоков — это нечто сложное, страшное, непонятное и вообще бука. Вот поэтому многие годы я обходил его книги стороной.

Но время прошло, я вырос, и слава Набокова как крупнейшего литературного мастера всё-таки преодолела мои детские страхи. Я открыл его для себя заново с помощью самой известной и скандальной книги писателя.

Сюжет романа уже знает весь мир — даже те, кто ни разу не открывал книгу. Слово «лолита» давно пишется с маленькой буквы; в ходу такие выражения, как «лоли-гёрл» или «стиль готической лолиты». История странной любви маленькой нимфетки и умудрённого опытом взрослого человека призвана была шокировать мир, и она это сделала — с этим сложно не согласиться. Но отголоски того грандиозного шума вокруг романа теперь поутихли, и новейшее поколение читателей в моём лице может спокойно погрузиться в книгу, чтобы найти ответ на вопрос: что всё-таки скрывалось за той шумихой, действительно ли «Лолита» достойна звания одного из главных произведений ХХ века, или единственное её предназначение заключалось в детонации ослепительной вспышки, после которой мало что осталось?

… и сразу ответ: да, несомненно, достойна. «Лолита» — один из самых замечательных примеров силы художественного слова, которая одна может перевесить всё остальное и вознести произведение до невообразимых высот. Язык Набокова способен пленить самого искушённого читателя: начиная со знаменитого «огня моих чресел» и завершая финальным пассажом, текст остаётся чем-то большим, чем просто набор букв. Когда-то я упоминал про писателей, создающих «вино из слов», и Набоков — один из тех, кто стоит во главе этого ряда. Его вино — крепкое, хмельное, бьющее в голову, при неосторожном употреблении способное вызвать охмеление, головную боль и прочие неприятности. Неудивительно, что девятилетний мальчик так испугался этого дядьки. :) Такие вещи подсознательно ощущаешь всегда, даже если ты только вчера научился читать.

Кроме текста, интересна внутренняя структура «Лолиты». Набоков выбрал для повествования оригинальную конструкцию из элементов эпистолярного жанра — с нелинейностями, возвратами в прошлое, закольцованностями и прочими прелестями. Возможно, для другого произведения такое пошло бы во вред, но в «Лолите» это смотрится очень органично, и по-другому представить развитие сюжета не получается.

Ну а что же сама Лолита, то есть Долорес? Как там с несчастным Гумбертом Гумбертом, который так и не избавился от призраков одного солнечного дня в детстве под розовыми скалами?.. Я так скажу: конечно, персонажей можно не понять, не простить. Но то, что им при этом искренне сопереживал весь мир, включая меня — это правда; и в этом заключается большая победа автора.

… он приближается, пересекая небо верхом на исполинском звере из воронёной стали. У зверя восемь ног и алмазные копыта. Он вдвое больше любого коня, шея столь же длинна, а голова подобна той, что можно увидеть на золотых статуях китайского пса-демона. Лучи голубого света бьют из ноздрей, а хвост являет собой три антенны. Чудо-конь скачет сквозь межзвёздную тьму.

О том, что Роджер Желязны считается одним из отцов-основателей современного эпического фэнтези, я узнал намного позже того, как прочитал роман «Создания Света, создания Тьмы». И с его знаковым циклом Хроники Амбера, повествующим о семье принцев, наделённых сверхчеловеческими способностями, я тоже познакомился спустя почти год. Всё, что я знал о Желязны на тот момент — то, что он является одним из крупнейших фантастов середины ХХ века, в одном ряду с Хайнлайном, Саймаком и Брэдбери. Так что от книжки в чёрной обложке я ждал очередной порции захватывающих и умных приключений в духе классического сайенс-фикшна. Но уже первые строки дали понять, что передо мной произведение совершенно особенное, не похожее на что-либо ранее прочитанное.

Если взять чисто сюжетную основу романа, то она, как ни парадоксально, незамысловата. Центральный персонаж — человек по имени Уэйким, которого египетский бог смерти Анубис отправил с тем, чтобы уничтожить другого египетского бога — Тота. Задача не из лёгких, но не то чтобы совсем невыполнимая: Уэйким очень силён в физическом отношении, к тому же обладает сверхчеловеческой способностью перемещаться назад во времени («темпоральная фуга»), которой наделены лишь боги. И вот неукротимый Уэйким уже близок к достижению цели; в его яростную борьбу вовлекается всё больше людей и бессмертных, начинает шататься вся основа существующего мира — от Дома Смерти до Дома Жизни…

Книгу почти невозможно прочитать за один-два присеста, несмотря на относительно скромный объём. К её неповторимому слогу, построенному на сплошных метафорах и красочных оборотах, нужно привыкнуть. С первой же страницы бедный читатель чувствует, как его мозги начинают трещать. Но и бросать эту книгу представляется совершенно невозможным. «Создания Света, создания Тьмы» — это истинное торжество слога над внятностью, формы над содержанием; каждое описание — праздник вычурного стиля, каждое предложение — ода цветастости и пышности. И пусть сюжетная канва довольно проста, идейно-философское содержание книги о битве Богов и становлении нового миропорядка не менее богато, чем её язык.

Камешек в небе — это наша родная планета Земля. Через тысячи лет именно в обычную небесную гальку превратится она для квадриллионов жителей Галактической Империи, которые расселились по всем уголкам звёздной системы и напрочь забыли о месте, откуда когда-то взяла начало человеческая цивилизация. Земля практически покинута из-за сильной радиоактивности. Там жить остались только деградировавшие, подверженные мутациям люди с очень низким уровнем развития. Но даже в этой среде зреет заговор радикалов, которые верят, что именно Земля должна стоять во главе Империи, а не новая столица Трантор, и начинают воплощать в жизнь свой фантастический план…

Первая книга из цикла про Транторианскую Империю меня сильно разочаровала. Даже со скидкой на то, что это первое крупное опубликованное произведение Азимова. Я чуть было не забросил книгу, и только желание узнать больше о мире, в котором разворачивается действие таких циклов, как Элайдж Бейли и робот Дэниел Оливо и блистательная Академия, заставило меня прочитать её до конца. Язык молодого Азимова суховат, изобилует ненужными техническими подробностями, а умение мастерски плести интригу и создавать насыщенный эмоциональный фон, видимо, в то время у него ещё не вполне развилось. Попытки есть, но не шибко удачные. В итоге «Камешек в небе» пока худшее из прочитанных мной произведений Азимова. На троечку. Справедливости ради надо сказать, что идея произведения хороша, а в середине XX века была и вовсе отлична.

«Давным-давно, в далёкой-далёкой галактике…»

Полагаю, это происходит рано или поздно с каждым нормальным человеком, который родился после 1977 года. В случае со мной произошло скорее поздно, чем рано, но всё же — это было!.. Было время, когда я горячо увлекался замечательной вселенной, созданной Джорджем Лукасом, со всеми этими орденами джедаев, световыми мечами, тёмной стороной Силы, астродроидами и прочими прелестями. Я смотрел фильмы, играл в игры, читал книги. И одна книга мне запомнилась более всех. О ней сегодня и хочу рассказать. Это — «Месть ситхов» от Мэтью Стовера, небезызвестного западного фантаста.

Официальная новелизация третьего эпизода киносаги Джорджа Лукаса вышла на неделю раньше премьеры на большом экране. А я прочитал её спустя три года после первого просмотра фильма. Имя автора мне тогда ещё ничего не говорило, поэтому от книги я ничего потрясающего не ждал: фанфик, как-никак. К тому же официальный — то есть никакого отхода от киношного сценария, скупое изложение экранного действа. Однако с первой же главы понял, что новелизация представляет собой нечто иное.

Стиль написания «Мести ситхов» выдержан в угнетающе-мрачном ключе, что вполне соответствует атмосфере безысходной предопределённости, которую должен вызывать у зрителей последний по хронологии выпуска эпизод саги. Но если в фильме эта мрачность развеивалась ураганным экшном, огнём и иными красотами, то книга, понятное дело, отдушины не предоставляет. Автор талантливо описывает как происходящее вокруг, так и внутренний мир героев — первое серьёзное отличие от фильма, так как мотивы действий персонажей местами сильно различаются.

Особое внимание уделено взаимоотношениям Анакина Скайуокера с канцлером Палпатином — описание их разговоров и размышлений без преувеличения может занять половину объёма книги. Ближе к середине текста обнаруживается достаточно много мелких, но в общей совокупности серьёзных отходов от фильма. В какой-то момент вдруг осознаёшь, что история уже стала другой, нежели та, которую ты видел в зале кинотеатра. История более мрачная, глубинная, трагическая. Не грандиозная космическая опера, как на экране… скорее, театр двух лиц — Скайуокера-Вейдера и Палпатина, в котором все остальные роли играют разве что роль кукол-марионеток. Несмотря на то, что сюжет известен, книга читается на одном дыхании, так что с меня заслуженные аплодисменты автору. Не всякий смог ты так хорошо написать.

Из того, что не понравилось, отмечу немного скомканный финал. Может быть, сроки поджимали? ;)