Живая книга

Как, наверное, у большинства мальчишек, в детстве у меня был период горячего увлечения астрономией. Я поглощал одну за другой научно-популярные книжки, приоткрывающие тайны Вселенной, корпел над составлением карт звёздного неба, простаивал ночи напролёт на жутком холоде, отыскивая созвездия на небосводе. Дело осложнялось тем, что из астрономических приборов у меня имелся лишь охотничий бинокль с тридцатикратным увеличением. Впрочем, этого хватало, чтобы увидеть Плеяды не в виде туманного пятна, а как россыпь маленьких звёздочек, или убедиться, что одна из звёзд в рукояти ковша Большой Медведицы распадается на две прилегающие друг к другу звезды — Мицар и Алькор. Хватало, чтобы почувствовать себя безмерно счастливым и испытать трепет перед непостижимыми тайнами мироздания — и ужаснуться, как когда-то Блез Паскаль, вечному безмолвию этих громадных пространств.

Детство кончилось, но благоговейный трепет остался. И снова в полную меру я ощутил его, когда недавно прочитал книгу Стивена Хокинга «Краткая история времени» — единственную «тяжёлую» научно-популярную книгу, которая долгое время возглавляла списки международных бестселлеров. Уже этот факт достоин удивления и подталкивает к тому, чтобы ознакомиться с произведением. Ну а если добавить к этому давешние пристрастия, то книга становится обязательной к прочтению. :)

Сначала немного об авторе. Стивен Хокинг — один из самых известных и колоритных деятелей в современной науке. Учёный с тяжёлым недугом, прикованный к инвалидному креслу, почти полностью парализованный, не способный даже разговаривать — но тем не менее ведущий активную научную и общественную деятельность, многодетный семьянин. Это ли не образец силы человеческого разума и духа?.. Хокинг специализируется на фундаментальной физике и имеет ряд исследований, которые внесли серьёзные изменения в современное видение мира. В частности, он имеет большие заслуги в исследовании загадочных «чёрных дыр» — эта тема, кстати, является одной из главных в книге. В общем, такому именитому автору можно доверять.

О чём речь идёт в книге? Ну, в первый черёд — о Вселенной, её истории, прошлом и будущем. Хокинг, как и все мы в своё время, зачарован созерцанием и изучением огромного (по-настоящему огромного!) мира, в котором мы живём. Автор попеременно перемежает темы «Как?» и «Почему?». И если в вопросе «Как?» ещё можно оставаться в рамках нынешней науки, то в тех главах, где Хокинг касается вопроса «Почему?», у кое-кого из самых скептических читателей волосы встанут дыбом. Общая и специальная теории относительности, элементарные частицы, квантовая теория, теории великого объединения, принцип неопределённости, стрелы времени, расширение Вселенной, устройство звёзд и чёрных дыр — это всё, пусть сложно, но из мира сего. Но что было до момента Большого Взрыва (и был ли Взрыв вообще)? Что будет потом? Какова цель существования всей этой системы под названием Вселенная?.. В этих областях автор не боится употреблять короткое слово, пишущееся с заглавной буквы и ненавидимое всеми материалистами. Это может выглядеть странно. Но тут уж каждый относится по-своему. Кому-то доводы Хокинга покажутся убедительными, кому-то — нет.

Интересно, что «Краткая история времени», хотя и не содержит математики, показалась мне книгой, довольно трудной для восприятия невооружённым умом. Тем более удивителен её массовый успех. Конечно, материал подаётся очень увлекательно и красочно — особенно легко и изящно изложены основы эйнштейновской теории относительности. Но в отдельных своих рассуждениях Хокинг углубляется в такие дебри, что затеряться в этих хищных лесах проще простого. Это только люди с математическим образованием могут с удовольствием подхватить рассуждения из области физики элементарных частиц и теории мнимого времени. Да и квантовая физика, этот самый жуткий из монстров, которыми стращает современная наука, рассмотрена как-то недостаточно подробно для того, чтобы читатели хорошо уразумели её принципы. В главе про чёрные дыры тоже подобная беда — с какого-то момента ход мыслей автора становится трудноуловимым без специальной подготовки или многократного перечитывания текста. Во всяком случае, для пресловутого «массового читателя» — который, тем не менее, проголосовал за «Краткую историю времени» кошельком.

Так в чём же тогда «изюминка» книги, чем она затронула сердца? Осмелюсь предположить, что дело именно в том, что книга слегка, так сказать… ненаучна. То есть во всём, что находится в рамках рациональных методов, она предельно научна. Иного и быть не может. Но Хокинг не простой учёный-лаборант, который живёт миром сухих цифр и фактов. В физику его привело желание разобраться с устройством нашего мира — та самая пламенная страсть, которая заставляет мальчишек с биноклем взирать на ночное небо. Его взгляд шире науки, выходит за пределы научных методов, которых сегодня, к сожалению, всё-таки явно недостаточно. И Хокинг действительно верит в торжество человеческого разума, его способности к познанию. Поэтому голос, скрывающийся между строк текста «Краткой истории времени», так искренен и подкупает.

Мобильные телефоны — замечательное изобретение человеческого ума. Электричество, радио, телевидение, компьютеры — всё это, конечно, тоже дивило людские умы и вовлекало нас в жернова технократической цивилизации, но именно мобильные телефоны стали той вехой, которая связала нас с технологиями раз и навсегда. Отныне мы не в силах убежать от тяжёлой поступи человеческого гения — скоро на планете не останется места, которое не было бы покрыто незримыми сетями сотовой связи. Мы можем убежать в самую глухую тайгу, где не ступала нога человека, запереться в хижине и закрыть глаза — и тут внезапно услышим тонкую жизнерадостную трель, которая зазвонит из нашего кармашка. Вот и всё. Нас нашли. Мы проиграли.

Неудивительно, что многие люди, особенно склонные к интроверсии, не любят мобильники. Например, я. Или Стивен Кинг. Маэстро ужасов до сих пор не обзавёлся маленьким блестящим другом. В принципе, это уже достаточно сильное выражение своей позиции по отношению к мобильникам в наше непомерно развитое время. Но старина Кинг не был бы Кингом, если бы не пошёл дальше и не написал целый роман, бесстыдно порочащий всякие нокии, сименсы и элджи.

Итак, ЭТО случилось. Наконец-то громадная махина цивилизации раздавила своего создателя. Но гибель пришла не через ядерный взрыв, глобальное потепление или восстание роботов — нет, причиной крушения с таким трудом выстроенного мира стали мобильные телефоны. Один-единственный звонок во все аппараты — и вот уже по улицам толпами бродят не люди, а кровожадные твари, крушащие всё вокруг и убивающие друг друга. Загадочный Импульс ударил человечество не в бровь, а в глаз: не так уж много счастливцев (или несчастливцев?), лишённые мобильных телефонов, остались в ясном уме после этого звонка. И теперь им необходимо выжить в навсегда изменившемся мире. Группа растерянных, не понимающих, что происходит, людей, волею судьбы оказывается в одном месте в роковой момент. Они решают держаться вместе, чтобы поддерживать друг друга и попытаться хоть в чём-то разобраться. Художник комиксов, клерк, девочка-подросток, старый учёный, маленький мальчик — что они могут изменить, когда апокалипсис уже произошёл, и надежда угасает с каждой минутой?..

Роман хороший. До отметки «отличная вещь!» он, пожалуй, не дотягивает — у Кинга были книги гораздо мощнее. Но, как говорится, «мастерство не пропьёшь»: мир, переживающий свою гибель, в видении мэтра завораживает с первых страниц. Начало книги — самая динамичная её часть, а далее скорость развития событий катится по наклонной вниз почти до самого конца. Так и напрашивается параллель с ранним романом Кинга Противостояние, также посвящённой теме открытия технологического ящика Пандоры. И при пристальном сравнении выясняется, что «Мобильник» во многом вторичен: как идейное содержание, так и сюжетные ходы местами до боли напоминают «Противостояние». Иногда даже кажется, что из-за ближайшего куста выскочит весельчак Рэндалл Флегг и задаст всем жару. :)

«Мобильник» — типично, чуть ли не пародийно кинговское произведение. Небольшая сплочённая кучка так непохожих друг на друга людей, идущих одной дорогой, пугающий и полный мистики мир, быстро скатывающийся от знакомой нам обыденности к гротеску, много совпадений, но мало случайностей, филигранно обставленные кровавые эпизоды — всё это давно стало визитной карточкой Кинга. Поклонникам писателя «Мобильник» должен понравиться, как понравился мне. Всем остальным — как повезёт. Для того, чтобы открыть для себя Кинга впервые, «Мобильник» является очень хорошим вариантом. Только не пытайтесь придраться к незнанию автором подноготной сотовой связи и не морщитесь, когда прочитаете попытки объяснения технической стороны всего этого ужаса. Просто переживайте за героев, и время пройдёт за чтением очень приятно.

Митч Каллин не самый известный и титулованный американский писатель. Сдаётся мне, единственная причина, по которой его роман «Страна Приливов» был выпущен на русском языке — это скандальный фильм Терри Гиллиама, «последнего голливудского визионера», поставленный на основе книги. Фильм с участием восходящей звездочки Джодель Ферланд действительно мог вызывать возмущение и отторжение, потому как балансировал на грани всех допустимых кинематографических табу. Не говоря уже о том, что был сам по себе совершенно шизоидным. Впрочем, это не помешало картине получиться очень даже хорошей в глазах ценителей, и поэтому я купил книгу Каллина, чтобы сравнить первоисточник с фильмом.

Сюжет романа в точности совпадает с фильмом. Маленькой Джелизе-Розе не повезло с родителями. И мать, и отец девочки — вконец обдолбанные наркоманы, которые живут ожиданием новой дозы. Впрочем, отец ещё и пытается выступать на рок-сцене, и даже не без некоторого успеха. Но однажды мать внезапно умирает от передозировки наркотиков, и Джелизе-Розе с отцом приходится срываться с места и ехать чёрт-те куда за городскую черту, дабы не отвечать на вопросы полиции. Вот тут и начинается вся история.

Место, куда отец привозит Джелизу-Розу — большой заброшенный дом на пустыре, заросшей жёлтой джонсоновой травой — настоящий рай для маленького ребёнка после унылых пропахших потом городских стен. После того как отец делает себе укол и в очередной раз уплывает в далёкую Страну Приливов, девочка остаётся одна в своём полном распоряжении. И как же тут не порезвиться вволю?.. Разговоры с куклами, монстры, блуждающие по степным волнам, странные друзья, опасные игры, кровавые ритуалы — вот далеко не полный список приключений Джелизы-Розы. Надеетесь на хороший конец? Что ж, надейтесь.

Повествование ведётся от первого лица, от имени Джелизы-Розы, и это вносит свою долю интереса в чтении. Правда, я сомневаюсь, что маленькая девочка смогла бы так запросто жонглировать такими выражениями, как «футуристический обелиск», но что поделаешь: издержки приёма. Каллин знал, на что идёт, так что оставим это на совести писателя. Во всём остальном стиль книги безупречен. Текст изящен и красив, вызывает в уме яркие красочные образы того, что происходит. На мой скромный взгляд, при всём уважении к достоинствам фильма Гиллиама, по части визуальных образов книга всё же выходит победителем. Одно только описание конца света, озарённого розовым заревом, чего стоит.

Вообще, «Страна Приливов» — хороший пример постмодернистской прозы. Само имя главной героини — Джелиза-Роза — является отсылкой к «Алисе в стране чудес». Так что не приходиться удивляться наличию в книге бездонной кроличьей норы и прочих кэрролловских вкусностей. Кроме «Алисы», на роман определённо повлиял также дебютный роман Иэна Бэнкса «Осиная фабрика» — местность и нравы ну прямо-таки кажутся сошедшими со страниц этого произведения. Алиса в Осиной Фабрике? Интересная, надо сказать, ситуация.

«Янтарный телескоп» — завершающая книга трилогии «Тёмные начала» английского писателя Филипа Пулмана. Впечатления от первых двух книг (Золотой компас и Чудесный нож) я уже описывал, и для полноты картины решил сегодня написать отзыв на последний том этого цикла. «Телескоп» — самая объёмная книга трилогии; увесистый том на полке выглядит внушительно. Уже одним этим фактом книга даёт понять, что не является детской сказкой. Если начальные тома ещё сохраняли мимикрию под развлекательное чтение, то «Телескоп» делать это и не пытается: время прошло, ключевые акценты уже были расставлены в финале второй книги.

Действие прямо продолжает сюжетную линию «Чудесного ножа». Девочка Лира похищена миссис Колтер, а его друг Уилл в бедственном положении. Кажется, что игра проиграна, и вот-вот Церковь будет торжествовать победу над бунтарями. Но чудесный нож, могущий разрезать всё на этом и том свете, ещё находится в руках Уилла. Это значит, что надежда остаётся. Героям — детям и взрослым, хорошим и плохим — придётся пройти через много приключений, более рискованных и захватывающих дух, чем раньше, открыть для себя новые неизведанные пространства, прежде чем сойтись вместе и принять участие в грандиозных событиях, которые изменят историю мира… всех миров.

То, что автор отбрасывает шаль детской литературы и заходит на тропу эпического фэнтези, несомненно, благосклонно будет воспринято взрослыми читателями. Во всяком случае, вашего покорного слугу это только порадовало — хотя, конечно, жаль было навеки расставаться с наивной гротескностью мира «Золотого компаса». Пулман тщательно детализирует подробности центрального сюжета, разрешает сюжетные линии, объясняет подоплеку происходящего, попутно не забывая зачаровывать нас новыми персонажами, мирами и существами. Так, в третьей книге значительную роль будет играть женщина-физик Мэри Малоун и необычный мир, куда она попадёт. Этот мир населён забавными дружелюбными существами под названием мулефа, у которых имеется весьма оригинальный способ перемещения. Кстати говоря, именно через Мэри автор будет пояснять читателям суть загадочной Пыли и её роли во Вселенной. Тут уж дело каждого, как воспринять эти объяснения — но, честно говоря, меня Пулман как-то не убедил. Вот в чем издержки математического образования — разум становится излишне критичным, как только речь заходит о чём-то наукоподобном. :)

Ну а пока Мэри исследует Пыль в мире мулефа, наши старые знакомые тоже проявляют кипучую деятельность в своём ареале. Тут замешана уже не наука, а религия. Отсылки и параллели с Библией (особенно с Ветхим Заветом) встречаются в тексте на каждом шагу, порою в достаточно причудливой интерпретации, способной вывести из себя любого священника. Читать это очень интересно, хотя из-за большого объёма книги действие местами заметно «проседает». Не обошлось без заключительного «файнал баттла», но он подан не в таком зубодробительном виде, как в большинстве фэнтези-саг — это может даже разочаровать иных любителей придуманных миров.

Но самое главное в третьей книге — это конец. Понятное дело, из-за опасения наделать спойлеров конкретизировать ничего не буду, но последние страницы «Янтарного телескопа» меня впечатлили. Нет-нет, никаких грандиозных фанфар, парадоксальных концовок и иных вкусностей. Финал вполне закономерен и спокоен; именно там Пулман наконец говорит нам устами и мыслями героев слова и идеи, ради которых писались «Тёмные начала». Я готов признать, что сам цикл далеко не идеален и в определённой мере противоречив, но финал (по крайней мере для меня) сходу оправдал время, затраченное на его чтение.

… а Пыль, сдаётся мне, всё-таки существует. Если мы её не видим, значит, плохо смотрим. Будем искать. Будем искать, пока не найдём.

Хотя в литературных произведениях полным-полно сцен с жестокостью и насилием (что поделаешь, любит народ читать про кровь), книг, которые посвящены собственно теме жестокости, не так много. Обычно насилие выступает в тексте как иллюстрация к идее, фон, обрамление. Нередки случаи, когда кровавые сцены добавляются в книгу как самоцель (особенно в так называемых «остросюжетных» произведениях). В этом смысле отличительная черта «Заводного апельсина» состоит в том, что в книге, помимо всего прочего, исследуется сама жестокость, её природа. Конечно, автор не ограничивает своё творение этими рамками, однако эта тема находится на переднем плане. Как пишет сам Берджесс в предисловии, идея «Заводного апельсина» зародилась у него после поездки в Петербург, где он убедился, что детская жестокость — явление международное.

Книга написана от первого лица — от имени подростка по имени Алекс, который живёт в большом городе, напоминающем Лондон. Точнее, Лондон альтернативного мира. Город Алекса во многом похож на индустриальные мегаполисы начала ХХ века, но имеются и существенные различия — в первую очередь в социальном устройстве. Особо ничем полезным наш Алекс не занимается: знай себе топчется по вечерам в барах со своими koreshami, попивает молоко с кое-какими бьющими в мозг добавками, ну а потом, ближе к ночи, когда молоко возымеет действие, компашка идёт гулять по задворкам — «делать toltshok первому встречному hanyge, obtriasti его и смотреть, как он плавает в луже крови». А когда это занятие надоедает, и кулаки устают танцевать на живой плоти, Алекс отправляется к себе домой, к любящим родителям — лечь на кровать и перед сном понежиться на волнах любимой классической музыки…

Но однажды во время очередной гулянки веселью приходит конец. Алекса отправляют в тюрьму за убийство. За решеткой, где теперь Алекс будет обитать, тоже царят порядки, как нельзя лучше отвечающие духу произведения. Например, там применяется довольно необычная методика обращения заключенных к добру и раскаянию в содеянном. Из исправительного учреждения Алекс выходит другим человеком, которому претит само слово «насилие» — но означает ли это, что он ступил на правильный путь? Или то «добро», которое в него насильно впихнули — не более чем искусственная деталька, делающая из человека нечто неживое, механическое, напоминающее маленький уютный заводной апельсинчик?..

Стилистически роман напоминает Над пропастью во ржи Сэлинджера, но обладает рядом характерных особенностей. Во-первых, это, запоминающийся «молодёжный» сленг, на котором изъясняется Алекс. Англичанам сложно будет разобраться в незнакомых и странно звучащих словах, которые часто напоминают лишь нагромождение букв, но наш соотечественник быстро раскусит, что к чему: большинство «модных» словечек Алекса — это транслитерация русских жаргонных слов с тем же смыслом. Догадайтесь-ка с первого раза, что означают слова kisa, shtuka и vrazdryzg? :) Во-вторых, это сам мир романа, который выписан настолько мрачным, гротескным и перекошенным, что в итоге даже начинает казаться пугающе реальным. Главный герой на протяжении книги меняется — претерпевают метаморфозы его убеждения, воззрения и поведение, но мир романа остаётся застывшим от первой страницы до последнего и не желает никак реагировать на взросление Алекса. Именно этот факт оказывал на меня особо давящее впечатление во время чтения. Но книга всё же сильная, и прочесть её стоит — хотя бы для того, чтобы понять смысл красивого и точного образа оранжевого механического фрукта.

Жизнь обычного человека по имени Артур Филип Дент из забытой всеми планеты Земля меняется буквально в один миг. Только что он валялся в луже грязи возле собственного дома, который намеревались пустить под снос, дабы он не мешал прокладыванию новой автострады. А в следующее мгновение Артур уже оказывается Бог знает где — но в любом случае, в достаточно мерзком и подозрительном местечке (как ему впоследствии любезно сообщают, это космический корабль вогонов, не самой дружелюбной инопланетной расы). И ещё Артур узнаёт, что его приятель Форд Префект, с которым он вместе очутился на корабле, вообще-то, тоже инопланетянин из звёздной системы Бетельгейзе. И ещё до его сведения доносят, что несколько секунд назад планета Земля была полностью уничтожена вогонским космическим кораблём, дабы она не мешала прокладыванию новой галактической автострады, так что Артур Филип Дент — единственный оставшийся в живых представитель собственной расы. И ещё скоро Артур познакомится с самим Президентом Галактики, который окажется на диво безалаберным. И ещё… И ещё… И ещё много всякого, но все удивительные события меркнут перед тем фактом, что Артур Дент теперь имеет шанс познакомиться с поистине поразительной вещью — эпическим путеводителем «Автостопом по Галактике», выпущенном на планете Урса Минор Бета и содержащем ответы практически на все вопросы об устройстве Галактики! Ну, разве что за исключением ответа на Главный Вопрос о Жизни, Вселенной и всего такого…

Прочитав книгу, понимаешь, за что её так любит — да что там, практически боготворит — вот уже которое поколение читателей. «Автостопом по Галактике» и её продолжения — один из наиболее цитируемых в технической культуре текстов: как вы думаете, откуда взялась трехгрудая проститутка в фильме «Вспомнить всё», почему Джей из «Людей в чёрном» в первую очередь интересуется, не работают ли инопланетяне таксистами, и к чему останки кита и горшка с растением в культовой компьютерной игре «Fallout 2»? Ну а о различных воплощениях числа 42 (которое стало благодаря роману чуть ли не более культовым, чем сам роман) и говорить не приходится. Достаточно, например, упомянуть калькулятор Google, который выдаёт своеобразный ответ на фразу «Ответ на главный вопрос жизни, вселенной и всего такого».

Читать книгу легко, приятно и увлекательно. А если у вас есть вдобавок хоть толика знаний из тех областей, о которых в книге идёт речь, то это занятие станет вдвойне интересным. Несуразица на несуразицу, абсурд на абсурд, невероятность на невероятность — ну а чего ещё ожидать, если ты на космическом корабле с бесконечно-невероятностным двигателем?.. Но вместе с тем всё это добро не сливается в бесформенную кашицу, а почтительно крутится вокруг твёрдого стержня центрального сюжета. Мне лично роман напомнил лучшие юмористические произведения Роберта Шекли — Обмен разумов, к примеру. Как сказал кто-то в Интернете — «ну, вот это действительно качественная трава!». :)

Как ни стыдно признаться, интерес к роману братьев Стругацких «Обитаемый остров» у меня проснулся только после просмотра одноимённой экранизации Фёдора Бондарчука. Экранизации, надо сказать, весьма качественной, интересной и неоднозначной в смысловом плане, как бы её ни ругали. Заинтересовавшись закрученным сюжетом после неоднократного просмотра первой части фильма, я прикупил книжку-оригинал и принялся внимательно её читать.

Сюжет романа, отнесённый к разряду классики мировой фантастической литературы, не нуждается в особых представлениях, однако я всё же перескажу. Молодой человек Максим Каммерер с утопической планеты Земля из будущего, от нечего делать занимающийся так называемым свободным поиском в космосе (что означает нахождение и исследование новых планет Вселенной), в результате кораблекрушения попадает на «обитаемый остров» — неизвестную планету Саракш, населённую вполне себе человекоподобными существами. Планета, надо сказать, весьма примечательна, несмотря на то, что первоначально она кажется Максиму достаточно заурядной. Страна, куда волею судьбы попал землянин, находится под гнетом так называемых Неизвестных Отцов — группы анонимных правителей, которые держат народ под своей властью, используя для этого весьма нетривиальные и весьма бесчеловечные методы. Со временем Максим приспосабливается к окружающей действительности и понимает истинную подоплеку вещей — и уж тогда бунтарская природа юноши начинает требовать справедливости. Максим в итоге встаёт на путь радикальной революции, с тем чтобы свергнуть тиранию Неизвестных Отцов и вернуть стране радость свободы. Но на этом пути ему придётся столкнуться со многими трудностями — начиная от непонимания друзей и заканчивая разочарованием в смысле конечной цели и пониманием, что суть вещей гораздо глубже и сложнее, чем ему казалось…

Весь текст романа так и отдаёт лютым антитоталитаризмом и духом свободолюбивого иррационального бунтарства. Неудивительно, если учесть, что Стругацкие писали роман как раз после того, как советская цензура запретила печать их последнего романа «Сказка о Тройке», сочтя его слишком антисоветским. Как признаётся сам Борис Стругацкий, писатели приступили к роману будучи обозлёнными, бормоча под носом: «Ах так, хотели весёленькую историю про мальчика-е…чика, такую и получите». Но увы и ах — в процессе работы выяснилось, что история Максима и его приключений на планете Саракш не так проста, как казалось с первого взгляда. В политическом устройстве чужой страны легко узнаётся осточертевшая номенклатурная олигархия, а в разделении мира между странами — пресловутый биполярный мир с вечно добрыми «нашими» и злобными «чужими», которые хотят захватить и уничтожить единственный остов добра и света на планете. Неудивительно, что роман о приключениях наивного мальчика из внешнего мира ждало много лишений и приключений по пути к изданию: так, главному герою Максиму Ростиславскому пришлось в результате цензурных мытарств переквалифицироваться в немецкого юношу Каммерера, сотруднику Комиссии Галактической Безопасности Павлу Григорьевичу — трансформироваться в Рудольфа Сикорского, а Неизвестные Отцы и вовсе стали слащавыми Огненосными Творцами. Хорошо ещё, что в начале 90-х годов прошлого века Борису Стругацкому удалось выпустить в печать оригинальную версию романа, показав народу, как всё должно было быть на самом деле.

В любом случае, стоит признать: «Обитаемый остров» не просто рядовое сочинение на тему жестокого общества и несправедливо обиженных. «Остров» — своеобразный манифест вечно недовольных юных бунтарей, которые сами не знают, что творят, и за которыми будущее — что бы ни ворчали по этому поводу умудрённые опытом седовласые старцы. Роман, который ставит вопросов больше, чем отвечает на них, как и принято всякому уважающему себя «серьёзному» литературному произведению. Роман, который затронет тонкую звенящую струну в душе каждого мятежного юнца, в каком бы обществе тот ни жил, чего бы ни добивался…

Жечь было наслаждением.

С этого короткого, но ёмкого предложения началось много лет назад моё знакомство с писателем, который оказал на меня, пожалуй, наибольшее влияние в период подросткового становления. Книга была взята напрокат из местной библиотеки. Она была потрепанной, с отклеивающимися от переплёта страницами, на которые кто-то пролил суп. Имя автора на обложке звучало странно и незнакомо. Я был совсем маленьким — лишь недавно научился читать книги на великом и могучем. Я не вдыхал ещё жаркий ветер марсианских пустынь, не переступал порог дома, который светится зелёным огнём под ласковым дождём. Я не знал о приключениях чудесного костюма цвета сливочного мороженого, не летал над облаками вместе с апрельской ведьмой. Я не делал глоток пряного вина из одуванчиков, не слышал печальный сказ о скитаниях вечных и о Земле. Брэдбери появился в моей жизни именно с этой тревожной фразой, которая предваряет роман «451 по Фаренгейту». Роман, который так не похож на остальные его знаковые произведения, так мрачен, жесток, и в то же время притягателен.

Жечь было наслаждением, и они сжигали их — сжигали наследие умершего прошлого, заключённое в ветхих страницах. Люди в шлемах с числом 451, пожарники, владыки огня. Все они твёрдо знали: 451 по Фаренгейту — температура, при которой воспламеняется и горит бумага. Они предавали пламени Эдгара По, Уильяма Фолкнера, Фёдора Достоевского, Иммануила Канта, Гомера, Вергилия, всех без разбору. В их жизни не было места книгам, у них и так было всё для полного счастья — весёлые телевизионные передачи двадцать четыре часа в сутки, несгорамые дома, быстрые автомобили, изобилие и спокойствие. И поэтому они сжигали книги, находили и сжигали, потому что книги внушали тревогу, делали людей несчастными, отнимали заработанное плодами стольких усилий душевное равновесие. Они сжигали, и пляска огня делала их счастливее, ведь жечь было наслаждением. Но всё имеет предел, и однажды один пожарник перестанет испытывать удовольствие от созерцания огня, пожирающего бумагу, и заинтересуется вещами совсем уж странными — пыльцой одуванчика и дождевыми каплями, попытается остановиться, одуматься, вернуться к прежней жизни, но будет уже поздно, и рано или поздно он откроет трясущейся рукой книгу, которую должен был сжечь, чтобы впитать в себя мудрость, заключённую в бумаге…

«451 по Фаренгейту», как утверждает сам Брэдбери, был написан во время маккартиевской «охоты на ведьм» в США, всего за две недели, и именно поэтому в нём столько тревоги, которая приближается к безысходности. Но в то же время, как ни странно, роман в целом воспринимается позитивно — в какую бы пропасть ни столкнула человека цивилизация, найдутся те, кто не воспримет губительные законы. Да, он гротескен, как и большинство антиутопий, пронзителен, может быть, даже в коей-то мере истеричен в своих предупреждениях, но завораживающе силён. Настолько, что после чтения хочется ещё долго сидеть, не выпуская книжку из рук: а вдруг ты её оставишь на минутку, а люди в касках придут и сожгут…

«Послемрак» является пока единственной книгой культового японского автора, которую я читал. Купил я книгу на заре массовой популярности этого автора в России. Так что, надеюсь, и судить о содержании произведения мог вне отравляющего контекста масс-медиа, которым впоследствии окуталось имя автора. Вообще, «Послемрак» не самый известный и не самый крупный роман Мураками; думается, он отлично подойдёт именно для первичного знакомства с авторским стилем, выступая в качестве этакого пробного образца. Если книжка понравится, и вы захотите ещё чего-то подобного, то весь цветущий мир Мураками для вас открыт. Ну а если (как в случае со мной) «Послемрак» не зацепит душу, то…

Время действия событий книги ограничено одной ночью. Цельного стержня повествования нет, так задумано произведение — автор с первых страниц предлагает нам позабыть о своей личности, стать невидимой и безмолвной точкой зрения, камерой, которая скользит за героями романа. И камера добросовестно справляется со своей обязанностью. Она знакомит нас с обитателями ночного города — людьми, озабоченными собственными делами, настолько неотложными, что они готовы всю ночь не смыкать глаз. Не всех из них можно назвать хорошими, некоторые даже выглядят в ночной мгле истинными чудовищами.

Повествование ведётся очень гладко, без потрясений и разрывов — собственно, нахождясь в роли точки зрения, иного хода сюжета нельзя ожидать. Персонажи появляются и исчезают; часы, предваряющие начало каждой главы, тикают почти слышимо, приближая наступление утра. Траектории движений героев пересекаются и расходятся, потом снова сходятся… В виде точки зрения мы можем увидеть чуть больше, чем они — на экране телевизора, в зеркалах, которые отражают пустые помещения. Увиденное может напугать нас, но всё же время не стоит на месте, часы идут, призраки молчат, люди спят, ходят, разговаривают, страдают и радуются, и всё это вместе встречает новый день.

Собственно, к тексту книги претензий нет — он изящен и красив, как могут быть красивыми только тексты восточных авторов. Однако к концу книги у меня, как у многих читателей, возник один большущий вопрос: «А к чему всё это?». Ни одной ясно сформированной центральной мысли и идеи я в романе не заметил. И когда книга кончилась, у меня осталось ощущение недосказанности и пустоты. Может быть, так оно и надо? Может, в этом и есть глубинный смысл, который пытается донести до нас Мураками? Или, может, разум мой ещё не дорос до восприятия того, что пытается сказать «Послемрак»? Не знаю. Так или иначе, этот аспект послужил причиной того, что с тех пор я ни одной книги Мураками не брал в руки. Зарекаться, конечно, не стану, но — факт.

«Чудесный нож» — это продолжение трилогии «Тёмные начала», первой частью которой был памятный Золотой компас (ну или «Северное сияние»). Действие книги начинается в момент окончания «Компаса», однако… в другом мире. Мы знакомимся с мальчиком Уиллом Парри, который станет одним из главных персонажей наряду с Лирой. У Уилла есть свои проблемы, весьма значительные для его возраста. Но не успевает он оглянуться, как попадает в ворох таких невероятных событий, что всё, что было с ним ранее, можно читать прелюдией: иные миры, злобные враги, драки, битвы и погони — и, конечно, маленькая решительная девочка, которая станет его лучшей подругой.

Роман в первой половине вполне соответствует стилистике «Золотого компаса», несмотря на то, что с порога вводит многие новшества и изменения привычной картины вещей. Всё то же волшебное приключение, окутанное мерцающей дымкой сюрреализма, балансирующее на грани «детскости» и «взрослости». При этом по части красочных зрительных образов «Компас» всё-таки выходит явным победителем — пустой город Читтагацце и жуткие призраки, донимающие людей, не могут затмить образ северного сияния над арктическими льдами. Так что, будь «Нож» стандартной калькой со своего предшественника, он бы остался в очевидном проигрыше. Но…

Но! Последние главы романа меняют всё коренным образом. Если до этого события и образы серии выглядели достаточно условно связанными между собой, а корявый сюжет сильно уступал художественным особенностям текста, то тут он делает мощный рывок и прямо-таки выталкивает себя на первый план, обнажая идею хитрого автора, который почти все тузы в рукаве припас для этого случая. В этот переломный момент становится ясно: конец наивной детской приключенческой книге. Впереди нас ждёт нечто эпическое, глубокомысленное, серьёзное… и, надо сказать, весьма противоречивое в глазах человека, который вырос на традиционных ценностях. Я помню, как сидел над последними страницами «Чудесного ножа», хлопая глазами в изумлении, и постепенно во мне рождалась мысль: «Хорошо, что я не читал это в детстве». Если «Золотой компас» можно смело рекомендовать к чтению всем от мала до велика, то «Чудесный нож» для «мала» категорически запрещён — так я считаю. Да и не только я, если учитывать, какое бурное возмущение поднялось в Ватикане после выхода второго тома трилогии. Но если вам больше восемнадцати — милости просим! :)