Живая книга

Окружающие люди играют разные роли и поэтому имеют различную для нас степень значимости. Для примера стоит поставить в один ряд жену, одноклассницу, сестру, дочь и продавщицу из местного магазина. Если похожую значимость трансформировать в мир книг, то роль романа «Шантарам» определится без раздумий. Эта книга – учитель. Грегори Дэвид Робертс создал произведение, которое, возможно, не каждого человека изменит в лучшую сторону. Но зато каждому объяснит, каким образом можно добиться такого результата. Существует реальная возможность вернуться в красочный мир с самого глубокого, темного дна. Насладиться буйством красок, возрадоваться полноценной жизни и вновь опустится на то же самое дно. И вернуться опять, на этот раз с помощью протянутой руки честно заслуженного друга. Все вышеизложенное – набор слов, имеющий конкретное значение только для тех людей, которые прочитали этот страшный и трогательный роман.

Аннотация книги честно предупреждает: произведение автобиографическое, и какое-то время после начала чтения эта мысль держится на задворках сознания. Все-таки объемный эпос создал бывший заключенный, гангстер и наркоман. Есть ли крупица литературного таланта в этой заблудшей душе, которая сможет сделать хотя бы читабельным достаточно объемное произведение? Вся эта дурь вылетает на третьей минуте первого погружения в книгу. Приключения Лина, главного героя и прототипа автора, уводят за собой и отпускают только по желанию самого рассказчика. То есть именно тогда, когда заканчиваются символы на последней странице произведения.

Индия известна своим радушием и ежегодно собирает миллионы паломников. Кого только не встретишь среди них — многим мировым знаменитостям интересен этот путь. Но нельзя сравнивать глубину познания этой невозможной страны, поместив на одну чашу весов трехнедельный туристический тур, а на другую – шесть лет глубокого погружения. И даже время в этой истории не является главным показателем. В течение своей индийской жизни Лин успевает выучить маратхи и хинди. Его пригласят погостить в свою деревню крестьяне, сотни поколений которых возделывали одну и ту же землю, а их селение за последние две тысячи лет не меняло своего места. Именно они, в соответствии с вековыми традициями, дали своему гостю новое имя – Шантарам. В русском переводе это «человек, которому Бог даровал мирную судьбу». Не ведая значения собственному поступку, они вселяют Лину веру в себя и возможность повернуть жизнь согласно самостоятельно выбранному направлению. Личность человека может начать формироваться и в возрасте тридцати шести лет – нет ничего невозможного в таком деле.

Стечение обстоятельств, а именно безденежье, поселяет нашего героя в индийских трущобах. Тех самых, где стены из натянутого брезента, крыша из куска пластмассы, а воздух вокруг пропитан человеческими испражнениями, потому что общественный туалет не имеет канализации. Не стоит отчаиваться, это сознательный выбор. Альтернативой был ночной грабеж на улицах, опыт которого был у Шантарама. А желания не было – совершенно. Оказывается, что сосуществования тысяч людей в трущобах возможно только в случае их глубочайшего взаимоуважения по отношению друг к другу. Если человек выходит за эти рамки – избивает жену в алкогольном угаре или дерется с другом на почве религиозных убеждений – старейшина общины придумывает наказание, соразмерное проступку, после которого уже не находится желающих повторять подобные подвиги. Лину неожиданно находится работа. Искреннее желание помочь людям, прослушанный в молодости курс оказания первой помощи и опыт спасения героиновых наркоманов, впавших в кому, делают его местным врачом. Квалификация ужасает? Но это лучше, чем ничего – жителей трущоб не принимают в местной больнице. И дело тут не в человеческом сострадании, а в длине очередей и установленных приоритетах. С другой стороны, Лин не берется диагностировать расстройства функций поджелудочной железы. Его дело — ожоги и порезы, лечение которых зависит больше не от квалификации, а от наличия медикаментов.

Два года практики подготовили врача бедняков к серьезному испытанию. В Бомбей пришла холера, а помощи от службы здравоохранения ожидать не приходилось. Потому что эпидемия единовременно началась во всех городских трущобах, и не только в них. И Лин справился, с самыми малыми потерями победил болезнь. Но простить себе умерших так никогда и не смог. Настоящие врачи, не те, что с дипломами, а наделенные истинным талантом целительства, утверждают, что никогда не смогут забыть именно тех пациентов, которым не смогли помочь.

У судьбы найдется еще много испытаний для вернувшегося на светлый путь Шантарама. Имена их страшны: тюрьма и война, но ими дело не закончится. Безвыходная ситуация заставит Лина искренне попросить Бога послать смерть лучшему другу, а неразделенная любовь пройдет и вызовет чувство жалости к собственному преемнику. Он не просто с блеском преодолеет превратности судьбы – покажет другим достойный пример. Дело тут, конечно, в запасе сил и здравом смысле, но это всего лишь красивые слова. Примером душевной организации Лина может служить удивительная история, случившаяся с ним еще в австралийской тюрьме. В одиночной камере вместе с ним поселился маленький мышонок. На протяжении двух недель заключенному удалось полностью приручить его. Зверек бесстрашно ел крошки хлеба с рук, и иногда прибегал просто так – посидеть на плече, или у изголовья кровати. Пребывание в карцере было временным, срок Лина закончился, но он успел предупредить занявшего его место о маленьком сером друге.

Мышонку недолго оставалось жить на свете. В тот же день из него сооружают живое, но вскоре мертвое распятие. Новый заключенный карцера очень удивлялся его жизненной силе. Зверек с таким упорством выкручивал голову из петли, а маленькие лапки так тяжело протыкались кнопками! Что ж поделаешь: человекоподобное существо с больной психикой, бандит и рецидивист, справедливо осужденный за свои преступления, нашел себе развлечение в тюремной камере на полдня. Лин имеет собственную точку зрения на произошедшее. Он, и только он, виноват в убийстве мышонка. Потому что изменил естественный ход вещей, не задумавшись ни на секунду о возможных последствиях такого вмешательства. Спорная жизненная позиция, а с ночным разбоем героинового наркомана так вообще несовместимая.

Писать о сюжетной линии этого произведения можно очень долго, объем книги это легко позволяет. Так же бесконечно долго можно пересказывать события, происходящие в «Шантараме» или анализировать авторские рассуждения. Но более всего эта книга достойна самой важной читательской оценки – личной, как никакой другой.

Кто не знает истории о Нильсе, спасшем город от нашествия крыс с помощью волшебной дудочки! А если дырочки просверлить иным способом – другие животные за исполнителем пойдут? А как просверлить, чтобы пошли люди? Нет ничего невозможного, тем более в художественной литературе. Достаточно вместо дудочки взять флейту, а вместо музыки — драм-энд-бейс. Есть такой музыкальный стиль. Рассказать о нем человеку, который никогда его не слышал, это практически то же самое, что описывать салют слепому. Выйдет что-то вроде: “Ничего, ничего, ничего… Бабах! И много всего, много всего, много всего”. Так вот, с драм-энд-бейс получится намного сложнее. Но вернемся к схеме зомбирования людей. Нильс в ней теряет право на существование, потому что трансформируется в злодея – страшного врага человечества. Плясать под чужую дудку, как известно, не нравится никому.

Вышеизложенного вполне достаточно для создания полноценного сюжета. И Чайна Мьевиль с его разворачиванием справился блестяще. Наш и его герой, Сол Гарамонд, попадает в трагическую ситуацию. Убит отец, а полиция уверена, что это его рук дело. На этом, собственно, реальные события в романе заканчиваются. Из тюрьмы героя освобождает супермен, от которого стойко пованивает нечистотами. Явившийся вызволитель нарекает себя Крысиным королем. Впоследствии оказывается, что подданных у Его Величества вовсе нет. У них были веские основания навсегда предать его еще несколько сотен лет назад. Происходит погружение нашего героя в крысиный мир, и оно проходит достаточно безболезненно. Этот новый мир именно таков, каким его и рисует воображение: смрадные канализационные системы и гнилые пищевые отходы. Ну и что? Большой вопрос, что крысы думают о людях – они ведь копаются в выбрасываемом ими мусоре. Зато, в качестве бонуса — полная финансовая независимость, так как Сол способен справится с вредными привычками вроде алкоголя и курения.

Все сюрпризы, по логике вещей, у Сола Гарамонда впереди. Крысиный король оказывается кровным отцом, что нашего героя совсем не радует. Кому понравится узнать о том, что обязан появлению на свет изнасилованию собственной матери, умершей в родах? А на фоне того факта, что тебя вырастил в любви совсем другой мужчина, какие-то отцы–самозванцы становятся вообще неприемлемыми. Но появившийся на горизонте Дудочник, олицетворяющий зло, путает все планы и мешает идти своей дорогой. Приходится сражаться с ним, и не на равных, хотя мужество, отвага и полчища крыс здорово помогают Солу. Канализационные обитатели стремятся короновать своего счастливо обретенного принца, но нашему герою не до великосветских реверансов. Хватило бы сил победить свихнувшегося флейтиста… Удалось это Гарамонду или нет – трудно определить однозначно. Пожалуй, мнение на этот счет станет индивидуальным у каждого читателя.

Уже будучи прочитанным, роман навевает мысль о пришествии новой литературы. Вот именно такой она и будет – когда какому-то представителю новой генерации придет в голову взять в руки мышку и клавиатуру и начать писать. Более всего это предположение обосновывается несформировавшейся позицией по отношению к прочитанному. Невозможно даже сформулировать ответы на два простых вопроса: понравился ли роман?.. интересно ли было его читать?..

Глобальная деревня, предсказанная и описанная Маклюэном, на сегодняшний день полностью оправдала все его ожидания. В наши дни она способна сделать горячей каждую новость, а шедевром любую книгу. Социальные сети и медиа на сегодняшний день могут быстрее ветра разнести по миру информацию какого угодно содержания. Для этого существуют специальные технологии, да и сама система иногда способна растиражировать что угодно. К примеру, историю о лебеде, влюбившемся в катамаран. Главное, попасть в выпуски мировых информационных агентств и определенный информационный вакуум, когда ничего выдающегося в мире не произошло, а писать о чем-нибудь необходимо.

Элизабет Гилберт — звезда немалой величины, и изначально она засияла именно в американской журналистике. Логично предположить, что с современными пиар-технологиями она знакома не понаслышке, и даже не в теории, а практиковала их лично. Другую здравую причину того, что роман «Ешь, молись, люби» стал мировым бестселлером, найти сложно. По большому счету, остается только один вариант. Возможно, это произведение описывает квинтэссенцию большой человеческой мечты, желания большинства. И это вполне возможно — не зря же Гилберт решила порассуждать о еде, молитве и любви. И начинает, по старинке, с заботы о сытом желудке – зачем иначе.

Всяческие изыски вроде профитролей — завидное гастрономическое удовольствие, но героиня нашего романа девушка простая и любит пасту и пиццу. Еще итальянский язык, но основная причина все равно в еде. Поэтому она отправляется в Италию, выбирая её первой страной своего путешествия по миру. Она только что развелась с мужем по собственной инициативе и поэтому находится в разваленном состоянии, на грани нервного срыва. Типичное состояние современного человека, особенно после того, как он добился своего. Какая там сатисфакция победы, это каждый может. Вот радость неудач – это дело посложнее будет, не всем дано. Тем не менее, душевное расстройство у главной героини налицо, автору это удается доказать в три счета. Ведь повествование ведется от первого лица. Причиной развода можно назвать полное несовпадение дальнейших жизненных целей у партнеров, проживших вместе шесть лет. Он хочет крепкий дом с ребятишками в саду и рагу на плите, а она вообще не желает иметь прямых потомков. Конечно, иметь детей одно счастье, а не иметь – совсем другое, но такая яркая позиция «чайлдфри» декларируется буквально с первых строк романа и прослеживается до самого конца. В итоге личное отношение автора к счастью материнства трансформируется в его антирекламную компанию.

Итак, посещение Рима увеличит объем джинсов героини на три размера, что станет достойной причиной подумать о душе. Людям, практикующим йогу хоть в минимальной степени, станет близким стремление Элизабет в ашрам. Всем остальным читателям эта часть путешествия покажется просто очень интересной. Экзотический мир, Индия, иная система ценностей. Наша героиня добивается немалых успехов на пути усовершенствования собственной техники медитации, честь ей за это и хвала.

Путешествие к любви Элизабет проложит через Индонезию. Душа её полностью излечена и способна парить, а размер джинсов встал на место. Все предыдущие неудачи на этом фронте, силой укрепленного духа, и методом проведения переговоров разошедшихся сторон, превратились в дружеские отношения. Но на Бали Элизабет начнет не с любви, а с благотворительности. Оказывается, что качества и количества её контактов в электронной почте хватит для того, чтобы собрать сумму, необходимую для покупки небольшого особнячка на острове. Он очень нужен семье местного нуждающегося врача. Хороший пример обыкновенного чуда и иллюстрация того факта, что, как правило, мы не знаем собственных возможностей.

Моцион завершен, и роману дальше некуда развиваться. Все чувства раскрыты, идеи переданы, прозвучал десяток дельных советов. Но, как ни складывай в единое целое все вышеперечисленное, мировой бестселлер не получается. А у Элизабет Гилберт получился.

Только раз бывает в жизни встреча, ну точно как в том старом романсе. Мне кажется, что каждый человек, заболевший литературными чтениями в запой, нашел когда-то своего первого автора. Того самого, которому удалось навсегда и полностью покорить его своим творчеством. Как в любви, только эта не проходит никогда. По логике вещей, обстоятельства этого первого свидания у всех разные. Свои я помню прекрасно. Что потянуло меня, двенадцатилетнего, в тот день взять с полки домашней библиотеки именно эту книгу, уже не имеет никакого значения. В мою жизнь вошел О. Генри, и я уверен, что именно благодаря ему я впоследствии стал оптимистом. Где мои двенадцать лет, где та книга, выменянная в советские времена на макулатуру, уже не важно. Главное, что О. Генри навсегда со мной – и я благодарю судьбу за это.

Уверен, что у каждого, разделяющего мои чувства к таланту этого гениального рассказчика, есть особо любимый, самый дорогой сердцу рассказ. Я способен его вычленить только в том случае, если поставят давнее условие про путешествие к дальним мирам, и разрешат взять с собой в дорогу один-единственный. Только тогда мой выбор станет однозначным: «Пока ждет автомобиль». Мне удалось забыть массу важнейших событий, произошедших со мной впоследствии, но отголосок удивления трем услышанным словам, сказанным мистером Паркенстэкером шоферу белого автомобиля, живет во мне до сегодня. И остро возникшее желание, пришедшее сразу вслед за удивлением. Мне не захотелось стать богатым, как подумается многим в первую очередь, и меня не прельстила работа кассиром ресторана. Нет и еще раз нет. Ни к чему тянуть интригу, несложно было догадаться — я сильно захотел научиться так же удивлять.

«Голос большого города» полон рассказами-сокровищами. Один из них – «Святыня». Трудно поверить, что он написан мужчиной. Наблюдать подобное дамское поведение может каждый представитель сильного пола, а значит, и описать его тоже. Но правильно прочувствовать мотивацию и немыслимую психологическую организацию женской души способен только гений. Сильно влюбленная девушка, находящаяся на пороге алтаря, в мгновение ока бросает суженого. И такого, которого ждала всю жизнь: тихого праведника, приближение которого чувствует на расстоянии. Он красивее знаменитого актера, способного ворковать золотым голосом самые нежные на свете слова. О. Генри находит достойную причину такому дивному поступку.

Лучшую сагу о мести и её природе спел О. Генри в рассказе «Квадратура круга». Философские рассуждения о натуральных кругах и искусственных квадратах могут показаться натянутыми, на первый взгляд. Но ведь должно быть какое-то объяснение прекращению кровной мести, длившейся сорок лет между двумя родами из-за охотничьей собаки, обученной на опоссума? Если её сила была способна выкосить из этой жизни оба семейства, то должна существовать равнозначная, которая способна и остановить.

Нет лучшего способа борьбы с пороком, чем его высмеивание. «Комедия любопытства» — лучшее тому подтверждение. Человеческое любопытство действительно вечно. Толпы зевак собирают происшествия и на современных улицах; чудесно сохранилась категория людей, не способных сдвинуться с места при виде чужого несчастья. Пусть с неба начнет сыпаться град, а правоохранительные органы начнут гнать с места происшествия. Все нипочем. Они найдут новую стратегическую точку наблюдения над поскользнувшимся прохожим и будут смотреть, пока вдали не погаснут огни скорой помощи. Но только О. Генри нашел лучшее средство, излечивающее от этого порока.

И «Персики» — конечно же, «Персики», как же не вспомнить о них. Если любимая женщина, дражайшая половина, становится костью в горле вследствие взбалмошности своего характера, а консультации психотерапевта уже не помогают, существует последний способ. Следует немедленно перечитать этот рассказ, и облегчение гарантировано. Если же жизнь сложилась так, что он будет прочитан впервые, то возможно и полное излечение.

Сборник «Голос большого города» был написан больше ста лет назад. Допустим, возникла рабочая необходимость прочувствовать Нью-Йорк начала двадцатого века. Или просто захотелось понять это время, в силу простого человеческого любопытства, а не того, что описано в «Квадратуре круга». Тогда достаточно будет перечитать все десять рассказов, и Америка времен прорастания первых небоскребов сама встанет перед глазами. Подобные эффекты зачастую не под силу и художественному фильму. О. Генри однозначно ставил перед собою такую цель и с блеском достиг её — город создан как живой образ. Писатель не любит его и не ненавидит, потому что в подобных чувствах нет ничего рационального. Он понимает Нью-Йорк и принимает его таким, как он есть. Возможно, этого вполне достаточно для достижения такого высокого литературного и исторического результата. Если не считать гениальности.

Майклу Крайтону удалось навсегда, или очень надолго, остаться в светлой памяти человечества. Кому-то для достижения такого результата приходится изобретать что-нибудь сверхполезное, кому-то — совершать удивительные открытия. Благодарные читатели – их меньшинство — и не менее восторженные зрители – тут численность приближается к населению Земли – благодаря крайтоновской фантазии и таланту вспомнили о мире динозавров. Причем рассказанная история настолько увлекательна, что никогда не надоедает её повторное звучание. Речь, конечно же, идет о «Парке Юрского периода».

Профессионализм высочайшего уровня и яркий талант Крайтона создали еще целый ряд блестящих романов, и «Пиратские широты» по праву находились бы среди них. Если бы были окончены.

Идею о создании пиратской саги Майкл Крайтон вынашивал с семидесятых годов прошлого века. Доподлинно известно, к примеру, что «Парк» создавался восемь лет. «Сфера» потребовала целых двадцать. Что касается «Пиратских широт», то этот срок неизвестен. Вряд ли это случайность, так как известно ответственное отношение писателя к созданию сюжета и скрупулёзное отношение к деталям. Автор не мог назвать сроков, которые потребовались на создание пиратской саги, по той простой причине, что они не имели финишной границы. Роман был изъят из архива писателя после его смерти и силой человеческой жадности издан алчными наследниками. Оба названных доказательства являются условно «внешними», то есть событиями и обстоятельствами, сопровождающими историю создания и выхода в свет. Главные признаки незавершенного произведения, конечно же, находятся в самом повествовании.

Роман представляет собой отличную сюжетную канву пиратских приключений, которые вполне могли быть реальными событиями, случившимися на Ямайке в XVII веке. Главный герой, капитан Хантер, является достойным последователем Френсиса Дрейка и Генри Моргана. В основе сюжета лежит история ограбления испанского судна, способная встать в один ряд с подвигами перечисленных знаменитостей. Полный золота и драгоценностей, корабль стоит в бухте испанского острова под надежной защитой гарнизона в триста солдат, двенадцати орудий и неприступной крепости. Но какой лакомый кусок! И Крайтон превосходно доказывает, что нереальных целей не бывает. Средства могут быть недостаточными, вот оно — единственное препятствие.

Чарльз Хантер — отличный капитан и непревзойдённый организатор. Он собирает единственно возможную для достижения успеха команду: лучшего на Карибах морехода Эндерса, знатока порохового дела Еврея, женщину-бинокль Лазю, профессионального убийцу Сансона и силача-скалолаза Мавра. Не забывает взять в и себя. Остров никогда не подвергался нападению, потому что никому не удавалось создать и воплотить в жизнь достойный план его захвата. Капитан Хантер стал первым: его дерзких корсаров не остановили ни непроходимые джунгли, ни неприступные скалы, ни вооруженные испанцы. Крепость пала, а сокровища по праву достались победителю. При этом автор добрался только до середины своего повествования.

Известно, что дорога назад, по логике вещей, занимает столько же места во временном пространстве, что и путь к намеченной цели. Но если речь идет о морском путешествии в широтах Карибских островов, то длина непредсказуема. Крайтон украсил её и нападением несуществующих аборигенов, и осаду испанским галеоном, и ураганом, и встречей с морским чудовищем. Но самый главный сюрприз он подготовил героям дома, на родном острове…

Все ключевые события в романе прописаны с филигранной тщательностью и не страдают в основе своей невозможными деталями. Очень колоритен Порт-Ройял. Правдивость средневековых порядков, отвратительный запах разлагающихся нечистот и вечно непрекращающийся пьяный разгул жителей заставляют поверить в его существование. Но очень многое в пиратской истории – характеры героев, детали событий и всевозможные описания — нуждаются в доработке. К примеру, вызывает легкое недоумение победа Хантера в частном бою над Касальей – хладнокровным убийцей и большим любителем смертельных пыток. Наш герой, отважный капитан, в первую секунду боя втыкает злодею в горло нож. Похвально и реально, что тут сказать, но где следы ненависти – ведь он рассчитался с человеком, замучившим насмерть его родного брата? Есть много недописанных моментов в «Пиратских широтах», из-за которых читатель теряет полюбившихся героев. К примеру, Лазю, отважную пиратку, героиню вылазки и спасительницу корабля. Именно благодаря ей удалось уйти от испанской погони. Но смелую девушку приходится увидеть в последний раз именно в этот кульминационный момент. Она жива, судя по эпилогу, где Крайтон вспомнил судьбу всех без исключения, но в сюжете романа она не появится больше ни разу.

Есть у одного гениального русского прозаика отличная фраза: “Вы отлично выглядите… особенно на фоне других”. Так вот, на фоне других «Пиратские широты» являются интереснейшим романом, который качественно заставляет себя прочитать и оставляет самые позитивные впечатления. Но для блестящего высокопрофессионального пера Майкла Крайтона этого категорически мало. И автора ни в коем случае ни в чем нельзя обвинять: ведь в известной теперь всему миру стадии создания романа или, другими словами, в его реально существующем виде, он никогда не планировал издавать «Пиратские широты».

Человечество сотни раз описывало в художественной литературе свою встречу с инопланетным разумом, экранизировало её, рисовало по этому поводу мультфильмы. Роман «Ложная слепота» это одна из таких попыток, причем на основе хорошо продуманной, логичной и научно обоснованной идеи. Видимо, поэтому местами читать роман становится совсем нудно. Докторская степень по биологии моря, которую носит Питер Уоттс, очень многое объясняет в научно-фантастическом романе «Ложная слепота». И не все эти объяснения в пользу автора.

Произойдет кульминационная встреча, конечно же, в нескором будущем. Потому что в ближайшее время мир не готов технически – это понятно, какие там могут быть перелеты в другие Галактики. Внеземному разуму, который во много раз превосходит человеческий по уровню интеллекта, совершенно не нужен контакт с землянами. Чему тут удивляться – достаточно посмотреть на нас со стороны. А глупые «зеленые человечки» до нас не долетят, ибо им не подвластны космические расстояния. Поэтому придется подождать, когда люди сами научатся прыгать в гиперпространство, а это значит, что действие развернется в будущем, и никак иначе.

Биологическое существо, более широко известное как человек, по мнению американского автора, достигнет нужных результатов в течении ближайших сорока лет. Будет создан космический корабль, способный модернизировать себя сам, излечивать людей от всех болезней и производить все, что угодно, по мере потребностей – от ватрушек до роботов, причем за доли секунды. На борту такого готового к выполнению сложнейших миссий агрегата вдогонку за инопланетянами, мелькнувшими над Землей, отправится экипаж. Состоять он будет из живых людей – этого мы железякам никогда не отдадим. Набор их профессиональных качеств соответствует задаче: лингвист, биолог, военачальник, командир корабля — он же вампир, по совместительству также присматривающий за всеми ними. Последний является эпилептиком, перенесшим в детстве лоботомию с удалением половины мозга и замены её высококачественной микросхемой. Такой человек представляет собой «китайскую комнату» — это способность принимать информацию, не понимая её, и отправлять в указанном направлении совершенно не искаженной. Самые удачные качества для соглядатая. От его лица, собственно, и ведется повествование, что идейно очень хорошо продумано.

Конечно, они успешно долетят до нужной точки в полном составе и на встречу успеют. Инопланетяне окажутся умнее по определению, соответствующему здоровой логике и описанному выше. Людей они «сделают» в три щелчка, развлекшись для начала с эффектом саккады — это удивительное свойство человеческого глаза, который, на самом деле, видит мир не плавной кинолентой с 3D-эффектом, а рваными кусками, похожими на черно-белые фильмы Чарли Чаплина. Остальное «дорисовывает» мозг человека по той простой причине, что ему так удобнее жить. Именно поэтому люди плохо находят потерянные предметы – мозг подсовывает старый файл с хорошо известным изображением. Если зрачок человека зафиксировать в одну узкую дырку, а за ней организовать полную недвижимость, то изображение через двадцать секунд пропадет. Поэтому снайперы «замыливают» глаз долгим наблюдением и сменяют друг друга или просто закрывают на время глаза. Только что описанный эффект — совсем не выдумка Питера Уоттса, а биологическая правда жизни.

Найденные инопланетяне умеют мерцать – пропадать и появляться. За доли секунды они просчитывают частоту саккады каждого человека, появляясь четко именно в те промежутки, когда он ничего не видит. Зато уже с двумя людьми такая штука уже не проходит: не бывает промежутков в унисон, явление строго индивидуальное. Становится понятным название романа: эффект саккады — это действительно ложная слепота.

Нельзя сказать, что инопланетяне ведут себя подло. Если и подло, то вполне обоснованно. Потому что люди первыми зарекомендовали себя не с лучшей стороны. Действовали свойственно своему характеру, полученному в наследство от агрессивного млекопитающего: ворвались на чужую территорию, хотя в предварительном голосовом контакте их сто раз попросили этого не делать, пробурили скважину в живом существе, являющимся целой планетой по своей сути, залезли внутрь, натащили за собой роботов, наследили грязными ногами… Все согласно имеющемуся образу. Ладно, если бы они вели себя так во имя сохранения собственных жизней. Ничего подобного. Всего лишь вследствие элементарного человеческого любопытства и невырождаемой способности к стремлению завоевать все чужие территории.

Уоттсовы инопланетяне окажутся симпатичными существами. Это осьминоги, имеющие два пупа – один на старом месте, а второй на спине, и размножающиеся «биологическими стволами», как медузы. Ну, автор всё-таки морской биолог, куда ему было деваться. Люди им совершенно не понравились, тут удивляться не чему. Американскому фантасту удалось сделать первую встречу землян с представителями иных миров совершенно реальной, потому что, если хорошо задуматься над собственным поведением, становится понятно, что приблизительно так мы и будем себя вести.

«Ложная слепота» стала романом, над которым слишком сильно постарался автор. Его вычитали десятки профильных специалистов по космосу, биологии и лингвистике. Он вылизан тщательнейшим образом на предмет каких-либо сюжетных огрехов или досадных оговорок. И, видимо поэтому, он перестал быть живым. Читать его можно, местами он увлекает и захватывает, но последняя страница приносит облегчение – ну, наконец-то, финал…

Послесловие романа, которое содержит стандартную сотню благодарностей в типично американском стиле, способно удивить любого человека, закончившего только что читать «Ложную слепоту». Потому что оно написано чудесным, живым языком, насыщенным искрометным юмором и доброй иронией, и в большей степени над самим собой, то есть над Питером Уоттсом. Даже не верится, что оба текста принадлежат одному перу. И роман, и послесловие, естественно, с английского переводил один и тот же человек. Фантастика, по-другому и не скажешь.

Благословлен будет тот миг, когда Терри Пратчетт решил писать книги. По тому же поводу хочется пожелать этому гениальному фантазеру долгих и плодотворных лет жизни. Он относится к той (к сожалению, немногочисленной) группе людей, взгляд которой на окружающий мир имеет несколько нестандартный угол зрения. И это крошечное различие позволяет лицезреть бытие в более ярких цветах. Такие люди находят иронию там, где она никому больше не видна, но зато, вытащенная на свет, становится очевидной и очень смешной.

Терри Пратчетт начал рассказывать свои истории о Плоскоземье уже очень давно. И воплотил идею создания длинной эпопеи в -надцати томах воистину гениально: совершенно неважно, с какой книги серии начнется знакомство с этим миром. Сюжет не сквозной, имеются разные плоскости существования героев, выделены и популяризированы самые яркие фигуры. «Ноги из глины» — это одно из повествований о Городской Страже Анк-Морпорка, а значит, гарантирована встреча с мудрым патрицием лордом Хэвлоком Витинари, бесстрашным и справедливым командором сэром Сэмюэлем Ваймсом, венцом справедливости капитаном Моркоу и сержантом Колоном, совсем уже в предпенсионном состоянии. На месте и стражники из последнего пополнения: сильно поумневший тролль Детрит и хорошо держащий себя в руках вервольф Ангва. Для полного комплекта (ибо вампиров в страже Ваймс не потерпит никогда) автор именно в этой книге добавляет в стражники гнома с поэтичным именем Шельма Задранец. То есть гномы служили и раньше, но последнее кадровое пополнение является девушкой по своему половому признаку. Совершенно верно, ведь гномы тоже размножаются, и не почкованием. Конечно же, по-прежнему ревностно служит городу и патрицию Шнобби Шнобс, и его роль именно в этом романе очень значительна.

История увлекательнейшим образом закручивается в детектив. Все начинается с прихоти леди Сибиллы обзавестись фамильным гербом. В Анк-Морпорке придерживаются давних традиций, создавая такие исторические раритеты. То есть рисуют животных на гербах только с натуры – иначе никак, независимо от того, дракона нужно изобразить или бегемота. Ваймс лично выполняет распоряжение супруги и узнает много нового и об авторитетном геральдическом бизнесе, и лично о себе, и о капрале Шнобсе – оказывается, он потомок знатного рода, единственный прямой наследник последнего короля! Хорошо и емко по этому поводу высказался Терри Пратчетт: благородство — это такое качество, которое иногда встречается и у животных. Но чтобы благородные папуасы существовали в живой природе?

События наворачиваются на стержень повествования с динамичной скоростью. Погибают два старика – божьи одуванчики. Совершается покушение на патриция, который, кстати, благодаря высочайшему интеллекту в две секунды просчитывает и метод отравления, и преступника. Но надо подождать, чтобы Ваймс разобрался сам, ведь дискредитировать отличного сотрудника недопустимо. Кроме недоразумений, грозящих смертью высокому руководству, начинаются странные самоубийства големов – глиняных роботов…

Загадок в романе более чем достаточно. И над отгадками сразу, сама по себе, по ходу прочтения начинает ломаться голова. Но все это меньшее удовольствие по сравнению с наслаждением от тонкой иронии, которой пронизано все повествование. Более всего автор повеселился над давним страхом человечества перед возможной властью машин. Это все последствия увлечения Терминатором, на роль которого у Пратчетта отлично подошел голем. И материал, из которого он сделал своих роботов, не имеет никакого значения. Какая разница? Что плоть от плоти, что глина от глины, что микросхема от микросхемы. Големы, для наглядности, попробуют создать сами себе подобное. Трудноубиваемый монстр получится. Успокаивает этот новый вид человеческого страха прочитанный роман. Если уж бояться механизмов, то начинать надо с дверных ручек – тут автор прав совершенно.

Пратчетт отлично пошутил и по поводу обрисовывания криминальных трупов мелком, и вероятности полного излечивания от алкоголизма, и тупости цифровых органайзеров… И не вспомнишь всего. Ни сразу, ни со временем. Так и должно быть: всегда есть достойная причина еще раз перечитать «Ноги из глины». В книгах такого качества, в каждом новом их прочтении, открываются новые, необъяснимо почему ранее пропущенные интереснейшие моменты.

Так случилось, что богатому лексическому запасу в писателе Александре Варго развиться не удалось. Конечно, Эллочка–людоедка со своими тридцатью употребляемыми словами никому не отдаст желтую майку лидера. Но автору «Дома в овраге», создавая данное произведение, тоже удалось обойтись очень скромным количеством. К примеру, на протяжении сорока слов трижды автор трижды употребит слово «проблема», и слово «случай» тоже трижды. Но лексическая бедность и тавтологии — это самая малая беда вышеназванного произведения.

Сюжет прост и беспроигрышен: по небольшому городку, где всё на виду и все друг друга знают, начинает бродить кровавый маньяк Живодер. Что он вытворяет со своими жертвами – пробует передать словами автор. Средневековой инквизиции есть чему поучиться у этого маньяка в костюме клоуна. Потому что он использует весь пыточный опыт, приобретенный и отработанный человечеством за весь период существования. Именно описания кровавых злодейств, красочные детали которых повторять здесь более чем бессмысленно, и являются козырной картой этого романа. То есть читатели, обожающие садистские сцены, останутся довольны. Хотя, с другой стороны, поклонникам подобных жанров удастся получить несравнимо большую порцию адреналина: достаточно с упоением поразглядывать фотографии, которые любой поисковик мгновенно выдаст на запрос «садизм». И читать вообще ничего не надо. Что любопытно – картинки, нарисованные Александром Варго, не становятся предметом ночных кошмаров. Несмотря на свое трепещущее содержание, эта книга запросто может читаться на ночь. Парадокс легко объясним: героев у этого произведения нет. Есть жертвы, которым удалось побыть персонажами буквально пару строк, но портретами живых людей они так и не стали. Информации о том, что убитая заняла когда-то первое место на конкурсе красоты и носила длинные волосы, маловато для сопереживания.

Провидение всегда отпускает таланты порционно. В творческой реализации Александра Варго наблюдается интереснейшая закономерность: если о лексическом богатстве собственного языка он не позаботился сам, то таланта интересного рассказчика ему просто не посчастливилось иметь. Для яркого примера достаточно созданного образа главного героя. Остались загадкой его интересы, хобби и принципы – окружающие люди должны каким-либо образом формировать свое впечатление. Не описана ни одна «картинка из прошлого», выделяющая черты характера. Неизвестен цвет глаз и волос, в принципе нет даже силуэтного портрета. Намного проще перечислить поведанное автором: герой не раздевается на людях, молчалив, девственник и громко выпускает газы, когда произносит тосты на больших праздниках. Все. Тысяча извинений, забыта еще одна деталь – в доме героя, живущего в одиночестве, всегда стерильно убрано, просто маниакальная чистота.

Следует заметить, что развитие сюжета «Дома в овраге» грамотно выстроено под финал. То есть события имеют логический ход, только если не вдаваться в детали. К примеру, маньяк ловит одну из своих жертв на заправочной станции. Хорошо было бы, если б речь шла о служебном авто, которое приезжает за бензином всегда в одно и то же время в одно и то же место – что тоже немаловажно. Но автор сам прописывает расклад: ехала барышня за рулем, заметила показатель топлива и решила отправиться на ближайшую АЗС, расположенную за городом. А там, в кустах, сидел маньяк. Причем маскировка в виде зеленых насаждений не могла ему помочь, ибо наряжен он был в костюм клоуна. Незаметно для хозяйки автомобиля и сотрудника заправочной станции ему удалось забраться в салон и под дулом пистолета загнать жертву в лес, к месту, где уже все было подготовлено к изощренной пытке. Жаль, что автор не указал, сколько лет маньяку пришлось просидеть в засаде, ожидая необходимого стечения обстоятельств, при этом подправляя грим клоуна и поддерживая антураж места убийства одновременно.

Костюм клоуна — это вообще отдельный разговор. Видимо, это порождение поговорки про тех, кто в цирке не смеется. Но это догадки. Реальные факты, представленные автором, совсем другие. В клоунский антураж наряжался родной отец в детстве нашего маньяка, чтобы поиздеваться над собственным отпрыском. С применением пыток, конечно, которые оставили многочисленные следы на теле. Ребенку неоднократно оказывалась медицинская помощь на дому, причем его родной матерью, которая была медиком. Что тут скажешь по поводу отца, кроме того, что он агрессивный псих, нуждающийся в стационарном лечении? Но с матерью очевидный перегиб, и именно в объяснении её равнодушного отношения к собственному ребенку. По мнению Александра Варго, достаточным мотивом такого поведения может быть слабое физическое здоровье. Подобных матерей в реальной жизни не бывает, и в художественном произведении такая встречается впервые именно в «Доме в овраге».

И это еще цветочки среди событийных ляпов. Чего стоит история с пропавшим начальником уголовного розыска, который одновременно приходится родным отцом главному герою. Милиция не всегда отличается высоким качеством своей работы. Но для того, чтобы не найти самого большого начальника небольшого городка, повешенным в подвале собственного дома, нужно было сильно постараться. И долго искали – много лет, успел мумифицироваться. Причислили к пропавшим без вести.

Не забыть бы главного – все-таки «Дом в овраге» это что-то среднее между триллером и детективом, а этот жанр невозможен без главной загадки – кто же убийца? Причем этот вопрос должен держать читателя в напряжении до самой развязки. Но литературный прием, использованный автором, уже давно известен литературе этого жанра. Поэтому интриги не получилось.

Любое литературное произведение, какого бы качества оно ни было, обязательно несет положительную миссию. Только следуя этому утверждению стоит прочитать «Дом в овраге» Александра Варго. И когда не удастся найти в романе ни толики положительного, появятся основания еще раз убедиться, что исключения всегда подтверждают правила.

Наблюдается определенная тенденция: чем глубже в своих изысканиях ученый муж погружается в науку, тем менее понятным языком он начинает выражать свои мысли. Бесспорно, его лексика и сам способ формирования фраз становятся трудноусваиваемы для обывателя, но речь не идет о коллегах и соратниках. Так вот, с Карлом Саганом такие метаморфозы не случились, и благодаря этому любой человек, которого заинтересовала природа происхождения себя самого и окружающего мира, может удовлетворить этот интерес, прочитав научно-популярный роман «Космос». Так просто и доступно, пожалуй, об этом предмете не писал никто из владеющих предметом на научном, а не на фантастическом языке.

Слог писателя на самом деле прост и аллегоричен. Небольшой пример для прикладного понимания. Вот стандартный пример описания черной дыры: «сила её притяжения настолько велика, что покинуть её не могут даже те объекты, которые движутся со скоростью света». А теперь стоит разобраться, что такое скорость света, не так ли? И в голову ложится число с огромным количеством нулей, а в душе возникает ощущение собственной неполноценности из-за недопонимания очевидного. Пример Сагана расставляет все по своим местам. Если бы Алиса, Заяц, Шляпник и Чеширский Кот попали вместе со своим чаем в зону притяжения черной дыры, их тела вытянулись бы медленно, но до состояния тончайших нитей и безвозвратно исчезли бы в известном направлении, но неизвестном пространстве. Более того, то же самое случилось бы и с каплями распиваемого ими чая. Дольше всех продержалась бы улыбка Чеширского Кота. Но и она, по мере неотвратимо растущего притяжения по мере приближения к Черной Дыре исчезла бы в ней вслед за своими товарищами. Только позже, так как является объектом световым, а не материальным. И обогащенное знаниями, переданными Саганом, удовлетворенное сознание расслабляется. Все просто и понятно, и усвоено навсегда.

Возможно, детское желание бруклинского мальчишки понять, что такое звезды, и нарицательные ответы взрослых по этому поводу: «Они сияют, малыш», — навсегда сохранили в ученом и писателе твердое и искреннее желание объясняться понятно. То, что звезды сияют, Карл Саган отлично видел сам, а спрашивал совсем о другом. Он получил свои ответы и посчитал их интересными другим людям. Ведь заинтересованная аудитория очень велика, а самому вопросу ровно столько же, сколько самоидентификации самого человека. Саган правдоподобно фантазирует на эту тему: первобытный человек, только что нашедший огонь, точно так же смотрел на звезды. И ему совсем не хотелось принимать на веру утверждения шамана о том, что это шкуру накинули на небо, и свет проникает сквозь дыры в ней. Но и шаман имел рациональное зерно: зачем волновать лишний раз человека и будоражить их покой – вдруг ему покажется, что эти светящиеся объекты могут начать падать на голову?

О религиозном вмешательстве в науку с целью её торможения очень много горьких мыслей в романе. Это и судьбы Иоганна Кеплера, Галилео Галилея и Николая Коперника. И падения держав и гибели цивилизаций, вследствие которых навсегда утрачивалось созданное, и развитие наук останавливалось иногда и на тысячелетие. Но самой глобальной потерей в истории Земли Саган считает уничтожение Александрийской библиотеки. Сама природа научного открытия всегда базируется на предыдущих достижениях. Так, к примеру, Ньютону помогли открыть закон всемирного тяготения исследования Кеплера в этом направлении. Каждый астроном атеист по сути своей профессии, и именно поэтому Саган делает своими главными своими героями именно Кеплера и Ньютона – ученых, которые доказали, что в создании мира и его управлении нет ничего божественного, а только точный и простой математический расчет (при этом сами будучи вовсе не атеистами).

Карл Саган — воинствующий пацифист по своей натуре, как противоречиво ни звучало бы выбранное словосочетание. Он одинаково яростно ненавидит ядерную гонку вооружений, Советский Союз и собственную отчизну – США. В Россию, кстати, на малую родину Циолковского, его не пустили, потому что в это время там судили диссидентов. Неоднократно наземные космические исследования лабораторий ученого контролировались и патрулировались ВВС. Но ненависть писателя имеет другую природу. Его возмущает безумное растрачивание средств на ядерное вооружение и обрезание бюджетов исследования Марса, из-за которых закрываются проекты его коллег. А проект такого масштаба готовится десять-пятнадцать лет. В то время – роман дописан в 1980 году – военно-промышленный комплекс был базой и американской, и русской экономики.

Роман оставляет удивительнейший эффект, создает неожиданное душевное состояние. Природа, созданная космосом, становится близкой и понятной. А собственная злость — объяснимой и очень глупой.

Бывает, что человек становится обречен. К примеру, вердиктом врачей: «Вам осталось жить две недели. Идите домой, уладьте все важные дела». Как? Как можно за две недели сказать своим детям все, что планировал говорить в течение двадцати лет?

Любой солдат на войне (и звание тут не имеет никакого значения) ощущает себя стоящим на пороге смерти. Однажды на этом месте провидение застало гениального французского писателя. Антуану де Сент-Экзюпери удалось уладить свои важные дела, пусть судьба не одарила его счастьем отцовства. Его последний разговор записан для всех детей в мире.

Нет лучшего способа понять ребенка, впрочем, как и любого другого человека, чем увидеть мир его глазами. И нет лучшего способа объяснить понятно, чем разговаривать на одном языке.

Детские сказки, в большинстве своем, информируют о зле и жестокости, способах борьбы с ним и неотвратимости торжества справедливости. Мир, спасибо Создателю, скучнее и сложнее, чем банальное отрубание головы всем неверным кэрролловской Королеве. И сколько бы раз не готовила к встрече с жестокостью, манипулируя её формами, художественная литература, первое свидание с ней в реальной жизни всегда будет шоком. Слава провидению, такие встречи случаются редко. А что делать с вопросами, которые приходят ежедневно к тем, кто совсем недавно начал разбираться в законах местного бытия? Дети задаются такими недопониманиями ежедневно, а иногда и по десять раз на дню. Далеко не всегда они высказывают их, иногда по причине, не известной даже им самим. Бывает, что вопрос возник, но рядом нет человека, которого стоит спрашивать. Случается, полученный ответ еще более непонятен, чем заданный вопрос. А вот самый стандартный сценарий: родители отмахнулись фразой «Я-занят-приходи-потом».

«Маленький принц» Экзюпери — это ответы. Нет, не на все детские вопросы – так, к сожалению, невозможно. И не на самые главные. Потому что у каждого ребенка такими будут свои собственные. Гений писателя выбрал те ситуации, понимание которых помогает ребенку жить, а это очень немало. К планете людей можно приспособиться – это тяжелый путь, а можно стать её частью – что намного лучше. Именно этой миссии старается помочь Экзюпери словами, мыслями и поступками Маленького Принца.

Путешествие стоит начинать только после того, как полностью исследован и упорядочен собственный мир. Когда появилась привычка следовать твердому правилу – каждое утро приводить в порядок и себя, и свою планету. В случае нашего героя это прочищенные жерла трех вулканов: пусть один из них потухший, но всякое может случиться. И только тогда, когда почва действительно прочна под твоими ногами, можно отправляться в путь.

На первой планете нашего Принца ждет король, олицетворяющий, конечно же, власть. На самом деле, это действительно первая значимая встреча в жизни каждого человека, и первое потрясение. Зачем переодевать мокрую одежду? Скучно и не хочу. У меня вообще сейчас совсем другие планы. Но переоденут, как не крутись. По какому праву? Оказывается, что человек всегда будет повелевать тем, с чем может справиться. Жить становится легче, если понимаешь такое правило как данное.

На второй планете Принц встретит тщеславие, худший из человеческих пороков. Выглядит оно на самом деле отвратительно, и чем раньше это становится понятно, тем приятнее жить на свете. Багаж пустых действий, вечной заботы об антураже и количество даром потраченных слов у заболевшего этим пороком человека действительно вызывает сочувствие. Экзюпери дает лучший на свете совет, как способ поведения, с больными тщеславием людьми: не обращать внимания, не идти у них на поводу.

Третья планета является жилищем алкоголика. Глупое занятие, заключенное в замкнутый круг: пьёшь, оттого что совестно, а совестно оттого, что пьёшь. Полная ерунда, даже такой маленький ребенок, как Маленький Принц, это мгновенно понимает.

С богатством, жителем четвертой планеты, так просто не разобраться. Особенно, если оно написано на бумажке и лежит в ящике стола. Какой в нем смысл? А радость? А удовольствие? Как вообще, по большому счету, его можно ощутить? Богатство способно быть хорошим только тогда, когда превращается в пользу.

Экзюпери самому, как человеку войны, пришлось немало разбираться с понятием долга. Сложным оно становится в мировоззрении любого человека, и трагедия решения этого вопроса разделяет его на два равных по своему значению: «Почему я обязан?» и «Сколько это будет продолжаться?». Зажигатель фонарей, житель пятой планеты, очень устал. Тут не будет иллюзий. Пожалуй, их вообще нет в «Маленьком принце». Смотритель фонаря не забывает своих обязанностей, пусть они даже для него самого утратили смысл. Человек способен выполнять долг только тогда, когда он научился заботиться о ком то, кроме самого себя.

Очень тяжело, и, одновременно остро необходимо понимание вечного и эфемерного. Особенно в детском сознании, которое присваивает собственную цену вещам. Возможно, объяснения писателя смутны именно потому, что их и не существует на самом деле. Есть только понятие о вечном и эфемерном. Люди для чего-то таким образом делят окружающие их вещи. Пожалуй, хватит информации о странностях такого поведения, понимать его не обязательно. Все на свете понять невозможно – это последний совет Экзюпери перед началом большого путешествия.

В последнее время стала модной родительская цензура. Она считает Колобка плохим примером для подражания, бабушку Красной Шапочки жертвой расчленения вследствие поедания, а Пикачу и всех ему подобных кровавыми монстрами. Этот список, на самом деле, очень длинный. «Маленький принц» проходит цензуру любой степени жесткости без малейших усилий. Более того, он знает ответы на те вопросы, которые ребенок обязательно захочет задать. А высокоцензурные родители далеко не всегда способны дать на них ответ. «Маленький принц» — свод первых, необходимых правил. Экзюпери создал скорее не сказку, а красочный путеводитель для детей, с помощью которого можно смело начинать жить на планете людей.