«Град обреченный» Братья Стругацкие
После прочтения «Града обреченного» (читается именно через «е», а не «ё», так настаивает сам Борис Стругацкий), сложного, многогранного произведения, возникает один непростой вопрос: к какому жанру относится этот роман? Фантастикой «Град обреченный» можно назвать весьма условно: конечно, как говорят герои книги, «Эксперимент есть Эксперимент», однако очень многие события и явления романа не поддаются никакому рациональному объяснению — на грани мистики или даже триллера: от нашествия павианов, описанного довольно-таки жутко, и заканчивая разгуливающими по руинам памятниками, перед которыми потом главный герой произносит задушевный монолог. В романе можно также найти примеси многих других направлений: тут тебе и детектив, и драма, и приключения, и всё-всё-всё. Затягивающая сила романа в результате исключительно велика, но главное, конечно, не в этом.
Сюжет «Града обреченного», вообще-то, достаточно характерен для фантастики середины ХХ века, но необычный способ подачи и изложения делают его чем-то совсем особенным. Андрей Воронин, типичный советский парень, переживший ужасы войны и свято верящий в непоколебимую правоту Партии, попадает в странный Город, населённый весьма разношерстым народом. Всё население Города тоже выдернуто из своих эпох и стран: тут и офицер вермахта, при каждом удобном случае начинающий славить фюрера, и робкий китаец, помятый жизнью, и проститутка из послевоенной европейской страны, и классический русский мужик, всегда готовый постоять за себя и за других против какой угодно чумы. Объединяет их разве что принадлежность к двадцатому столетию. Наставники Города — персоны почти мифические, сопровождающие каждого жителя Города (непонятно, люди ли это, а может, инопланетяне или ещё кто) — разъясняют новоприбывшим, что на самом деле никакой особой жути нет, они не в раю и не в аду, а просто попали в такой специальный Эксперимент. А цели и задачи этого Эксперимента они никак не могут сообщить жителям, иначе вся затея потеряет смысл. И весь этот котёл с пёстрым содержимым варится в собственном соку, удивительно напоминая по своей хаотичности и многоликости нашу собственную жизнь: у каждого свои цели и стремления, каждый верит в то, во что ему верить удобно, и каждый поступает так, как считает правильным. Эксперимент идёт своим чередом, несмотря на то, что иногда — после совсем уж безумных и страшных вещей, происходящих в Городе — кажется, что давно уже нет никакой цели в существовании Града обреченного, и всё катится в тартарары…
Читая книгу, понимаешь, почему, будучи написанной ещё в 70-х годах прошлого столетия, она была издана только ближе к 90-м, на пороге развала советской системы. ТАКОЙ книги не могло быть в печати, пока жёсткая власть ещё сохраняла хоть какую-то стабильность. Одна только сцена с игрой в шахматы с Великим Стратегом, где на доске вместо фигур стоят люди, помечает роман красным грифом. А как быть с прямо-таки идиллическим эпизодом, где парень из блокадного Ленинграда и офицер вермахта чуть ли не в обнимку напиваются водки?.. Право дело, удивительно, что Стругацкие вообще решились на такой шаг, как написание «Града обреченного». Но оно, безусловно, того стоило. «Град» — пожалуй, самая непростая, заставляющая задуматься вещь у Стругацких из прочитанных мною. Даже у блистательных Пикника на обочине и Трудно быть Богом в финале изыскивалась пусть мучительная и жестокая, но правда. А в этой истории такой правды нет, да его и не могло быть — всякая непрерывность рано или поздно терпит разрыв, и искать какое-то оправдание этому бессмысленно. Проще прогуляться назад по анизотропному шоссе, там хотя бы скелет можно найти.
В общем, если вы ещё не читали одно из лучших произведений Стругацких — значит, вы ещё мало что знаете о фантастической литературе советского периода.
